- Только в
дешевых спектаклях вензель на окровавленном кинжале выдает убийцу,
словно указующий перст. Лангобарды могут выглядеть упрямыми и
коварными варварами, но они не дураки. Даже если бы им вздумалось
мстить за события трехлетней давности, они выбрали бы более
значимую мишень, чем крошечный монастырь Ордена лазаритов в
северном захолустье. Скорее, их гнев пал бы на Лаубера, на
отступника Клейфа или самого сенешаля… Кроме того, подобная атака,
обернувшаяся бойней среди христианских рыцарей, да еще с
использованием еретических технологий, заставила бы Святой Престол,
и так не до конца забывший прошлые обиды, ссать раскаленным елеем.
Хороший зачин для того, чтоб объявить следующий Крестовый поход –
но уже на восток, закончить то, что не закончили мы…
- Ты много
болтаешь, - холодно заметил Берхард, - Опять упиваешься собственной
хитростью вместо того, чтобы делать логические выводы.
- Мой вывод
прост. Скорее всего, убийца – один из этих трех. Шварцрабэ, Ягеллон
или Томаш. Но то, что он использует для сведения счетов запретную
лангобардскую технологию, еще не делает его лангобардом.
Берхард
поморщился.
- Надо думать,
эта скверная история кажется тебе недостаточно сложной, если ты
принялся множить сущности без всякого смысла. Скажи на милость,
отчего ты…
- Тихо! – «Серый
Судья» шевельнул орудийным стволом – это движение не несло в себе
угрозы, лишь грубо подражало человеческому жесту, но Берхард
послушно замолчал, - Давай разберемся по порядку. Ни один из этих
людей не бывал в Лангобардии, так? Но откуда нам знать, так ли это
на самом деле? Мы знаем об этом только с их слов! Зато у каждого из
них есть мотив выпустить «Керржес» на свободу, причем столь явный,
что будь на моем месте инквизитор Святого Престола, уже взвыл бы от
восторга! С кого начнем?
- С Красавчика
Томаша.
Гримберт
одобрительно кивнул. Точнее, кивнул своим многотонным шлемом
«Судья», но сейчас это было неважно. Объединенные
нейро-коммутацией, его сознание ощущало стальную громаду
продолжением собственной нервной системы.
- Забавно, что
ты в первую очередь вспомнил о нем. Этот человек щедро платил своим
мясом и своей кровью за все авантюры Святого Престола. Побывал в
двух десятках Крестовых походов, но не получил ни богатства, ни
славы, как некоторые отцы Церкви, одни лишь старые раны и не менее
скверные воспоминания. О, ему есть, какие претензии выставлять
Святому Престолу! Он явился в Грауштейн не для того, чтоб чудо
очистило его почерневшую от пролитой крови душу, да и не верит он в
чудеса. Он явился, чтобы отплатить святошам той же монетой, которой
они расплачивались с ним все эти годы. Устроить страшную бойню
сродни той, в которой он участвовал в Антиохии, но теперь уже без
всяких сарацин и еретиков. Заставить церковников схватиться друг с
другом и рвать зубами. Устроить свое небольшое, но очень кровавое
чудо. Не в честь Господа – в честь своей погубленной
души.