— Конечно, куколка, — ухмыляется он. — Я буду очень тебя ждать.
Ох, жди, урод. Жди.
Я обязательно вернусь. Вернусь и ты пожалеешь, что связался со мной. Клянусь.
Еще и адвоката с собой для надежности прихвачу, чтобы припугнуть как следует. Чтобы не повадно было угрожать мне. Но главное сейчас, чтобы этот скот не успел ничего ляпнуть Глебу. Я и так от него отвязаться не могу. Что же будет, если он узнает о ребенке?..
А что собственно будет?
Он попросту никогда не отпустит меня. Ведь функция жены мною будет выполнена: рожать и растить ему детей, пока он будет шляться по бабам.
НИ-ЗА-ЧТО!
Не медля больше ни секунды резко разворачиваюсь, цепляюсь за рукав Глеба и буквально тащу его за собой из палаты. Надо поскорее убраться отсюда подальше, чтобы он не надумал вернуться обратно и продолжить расспросы.
Но едва мы переступаем порог палаты, как нам преграждает дорогу та самая медсестра, очевидно в надежде получить свою награду:
— Могу я вам еще чем-то помочь? — она буквально в рот Глебу заглядывает.
И меня тошнит от этого. Так он и цепляет себе баб, да?
Но Глеб к моему удивлению просто игнорирует ее и, перехватив инициативу, увлекает меня за собой к двери, ведущей на лестницу.
— Что, чёрт возьми, происходит? — рычит он, едва мы выходим на лестничную площадку, а дверь за нами захлопывается с глухим стуком.
Я хочу идти вниз по лестнице. Сбежать подальше, будто с места преступления, но Глеб ловит меня за локоть и разворачивает к себе:
— Варя, какого хера от тебя хотел этот мужик? Объясни сейчас же! — его голос гремит в пустом коридоре, заставляя меня вздрогнуть.
До сих пор поверить не могу, что мужчина, который еще утром казался мне моим персональным рыцарем, который способен спасти меня от любой беды, теперь вызывает у меня ужас едва ли не сильнее, чем тот маньяк недоделанный.
— А тебе не всё ли равно? — шиплю я в ответ, резко выдергивая локоть из его руки, будто его прикосновение обжигает меня. — Лучше скажи, почему ты до сих пор преследуешь меня? Оставь меня уже в покое! Хотел трахаться — так иди! Иди! Теперь ты абсолютно свободен!
Глеб сжимает кулаки, на его лице вспыхивает злость, но он заставляет себя сдержаться, вздыхает и слегка смягчает тон, будто с трудом себя контролируя:
— Варя, я же вижу, что ты что-то скрываешь от меня. И я выясню что, — шипит он.