Сдерживая раздражение, ректор ответил:
– Я соблюдаю условия, Рубах. А вы продолжаете гадить на нашей земле.
Слева донесся еще один голос, на тот раз женский, но такой же ехидный:
– Условия он соблюдает… Перечитай контракт, мальчишка. Девицы у вас перевелись, так что мы в своем праве.
Эдвин резко повернулся. Риспи на левом камне была крупнее, а рисунок на ее морде – изящнее и сложней. Лисица взмахнула хвостом, и в воздухе промелькнул сгусток пламени. В золотистых глазах была насмешка.
Ректор сделал шаг вперед и показал ей сжатый кулак. Белый ободок сверкнул на его пальце.
– Я привел в дом жену! Так что убирайтесь с моих земель, иначе я продырявлю ваши шкуры!
На миг риспи замерли. На их мордах появилось изумление. Старик мотнул головой:
– Ривезь, посмотри.
Вторая лисица спрыгнула с камня и приблизилась к Эдвину. Тот опустил руку и позволил ей тщательно обнюхать кольцо.
– Странно, – наконец изрекла риспи. – Он и правда женат. Кольцо настоящее.
Старый лис фыркнул:
– Тогда почему мы ничего не почувствовали?
– Странно, – повторила Ривезь. – Думаю, следует поступить так, как завещано предками. Если у тебя и правда есть жена, Эдвин… Приведи ее в полночь на это же место. Мы засвидетельствуем, что условия выполняются. И тогда Старшая и Младшая перестанут ходить за реку. Толко снова станет преградой, которая делит земли людей и огненных духов.
Эдвин мрачно кивнул, но спорить не стал. Знал, что это бесполезно. Придется везти сюда Лину и показывать ее риспи. А самое главное – показать Лине риспи. После этого девчонку придется караулить не для того, чтобы не нашла неприятности, а чтобы не сбежала…
Возвращался домой он в мрачном расположении духа. После ночной поездки к риспи отбиваться от вопросов Лины станет сложно. А говорить правду ей нельзя. Со смешанными чувствами ректор завел коня в ворота, а затем и в конюшню. Сонный Жак подхватил поводья, а Эдвин направился в дом.
В коридорах царила тишина. Должно быть, Лина уже видит десятый сон… На миг Эдвина одолело искушение заглянуть к ней, но он тут же одернул себя. Взгляд скользнул по двери в комнату, и ректор замер. Одна из створок была открыта, в комнате снова горела лампа. И постель была совершенно пуста.
Эдвин не выдержал и едва слышно выругался. Он мгновенно оказался на пороге и убедился, что внутри никого нет. Ни Лины, ни черного лиса. Как там она зовет его? Ректор тут же помчался по коридорам. Куда могла уйти девчонка… В саду, бродит по дому? Нужно отвлечь Сулаки…