– То, что ты всё про неё стёр – это не нормально, Вар, – скалюсь на слова Грома. Исправляется: – Варис. Людей поменял. Маршруты. Офисы. Контакты. Словно её и не было. Словно ты сам хочешь забыть. Но это не работает. Не поможет.
– За помощь – спасибо. В остальное не лезь. Не твоё.
Он сжимает челюсть. Я вижу, как у него играют скулы. Он держится. Потому что знает: сейчас сорвусь окончательно.
Потому что правда больнее любого удара.
У него есть кто-то. Есть ради кого возвращаться домой. Жена. Сын. Дочь. Ему есть кого обнимать по ночам. За кого сражаться.
А я…
Я просрал свою семью.
Одиннадцатого ноября.
– Спасибо за помощь, – говорю хрипло. – Но мне пора. На встречу.
Гром не отвечает. Смотрит. Осуждающе. Глухо. Молча. Слишком много говорит взглядом.
Я поворачиваюсь. Иду прочь.
Мне похуй, что он думает.
Он живёт.
А я – нет.
Я просто добиваю то, что осталось.
Сажусь в машину. На заднем сидении тихо. Только гул мотора и редкие фразы водителя в гарнитуру.
Я смотрю в окно, но не вижу ничего. Всё сливается – здания, люди, вывески. Всё на автомате. Как и я.
В охрану никого не взял. Специально. И, сука, что бесит – покушений нет.
Никто не пользуется моментом. Никто даже не дёргается.
Стало слишком спокойно, как только я вычистил всех своих. Всех, кто знал. Кто гнил. Кто предал. Кто смотрел не в ту сторону.
Фатима…
Кроха даже тут меня опередила. Первая поняла. Предупредила.
Я прищуриваюсь. Тянет в груди. Рвёт. Не боль, а глухая пустота. Как застарелая рана.
Вытаскиваю ноут. Включаю. Без звука. На экране – она.
Кроха.
Танцует.
Зал простой. В обтягивающих шортах и майке. Улыбается. Закрывает глаза.
Глядя на неё, я будто дышать забываю. Замираю. Внутри щёлкает что-то. Странное, забытое.
Не смотрю до конца. Там потом было продолжение. Где к ней полез ублюдок Мансур.
Он решил что может забрать себе мою кроху. Она отпиздила его гантелей. Насмерть почти. В реанимацию увезли.
Моя кроха.
Встряхивает волосами, крутится, скользит по полу. Легко. Свободно. Как будто весь мир – музыка, и только она умеет в ней жить.
Сука. Жить.
«Потому что я люблю жить, Вар! Не хочу умирать!»
Блядь.
Пальцы сжимаются. Ноут дрожит в руках. Губы плотно сжаты. Горло перекрывает.
Я всё помню. Все её улыбки. Все взгляды. Даже, сука, как она дышала. Когда спала. Когда боялась. Когда хотела.
Я бы всё отдал, чтобы снова услышать, как она ругается. Как нос воротит.