Наталский полицейский, так же как и
все изнывавший от жары, равнодушно скользнул взглядом по двум
хорошо одетым прохожим. «Верно, племянничек встречает своего
дядюшку, вернувшегося из Европы, – подумал он. – Если они сейчас
зайдут выпить кашасы… Я совершенно точно угадал!»
Двое огляделись и нырнули в маленькую
кафезинью, прячась под её навесами от палящего солнца. Полицейский
пригляделся: старший взял кайпиринья, а младший – «ледяной
бразильский»[2]. «Какой я умный, –
подумал постовой. – Вот что значит долгая служба в полиции. Как
хорошо я умею разбираться в людях!» Он горделиво задрал голову, но
тут же понурился, размышляя о том, что несмотря на его несомненные
достоинства, он все ещё простой патрульный. Хотя ему уже тридцать
два года…
- Юначе, что-то этот держиморда нас
так внимательно изучает. Как считаешь?..
- Пустое, Христо. Просто ему скучно,
вот и пялится на прохожих…
Они молча синхронно пригубили свои
напитки. Сашка погрузился в раздумья, снова и снова вспоминая все
произошедшее за последние несколько дней.
- …Товарищ Белов, – Димитров поднялся
из-за стола и, опершись большими сильными руками о столешницу,
словно бы навис над юношей. – Товарищ Белов, и я, и мы все в
Исполкоме Коминтерна понимаем: просить вас сейчас принять участие в
новой операции означает просить вас рисковать добрым к вам
отношением товарища Сталина. Но, если честно, другого выхода у нас
нет…
- Товарищ Димитров, – Сашка, напустив
на себя вид полной безмятежности, взглянул на Димитрова снизу
вверх, – вы заканчивайте нагнетать, а скажите лучше толком, что от
меня надо?
- Ты газеты в ноябре внимательно
читал? – ответил вопросом на вопрос Димитров.
Белов честно принялся вспоминать, что
же такого было в ноябрьских газетах? Перед мысленным взором, словно
схваченные объективом камеры, стали пролистываться страницы
прочитанных газет, сохраненные зрительной памятью. В начале ноября
– сплошные славословия в честь очередной годовщины Великого
Октября, дальше – отчеты о парадах и демонстрациях, а потом… Потом
было провозглашено создание Филиппинской федерации – в значительной
степени независимого государства во главе с президентом Мануэлем
Квезоном. Там еще этого сукиного сына – генерала Дугласа Макартура
– назначили ответственным за реорганизацию вооруженных сил. Еще – в
Москве прошло Всесоюзное совещание стахановцев. Иосиф Виссарионович
произнес свою знаменитую фразу: «Жить стало лучше, жить стало
веселее»…