Мы в учебке проходили, что у драконовской аристократии есть аура, и эта аура так может давить, что тело само на коленки падает. И, судя по всему, дракон передо мной не простой… а и пофиг!
— И что же еще не приходит в мою деревянную голову, дриада? — пророкотал дракон.
— Что у меня есть свои желания и с вашими они не сходятся.
Дракон перевёл взгляд на покрасневшую драконицу:
— Есть еще какие-то предложения?
— Нет! — впервые подала голос дриада мамаша, которая, схватив вырывающегося Твикса, потащила того прочь, — Мы отозвали свою заявку, господин.
— Мама! – Твикс немог совладать с матерью и сейчас телепался позади ее мощной спины, стараясь вырваться.
—Итак, – дракон посмотрел на меня насмешливо, — предоставляю выбор, — он хмыкнул, — Фаворитка и… фаворитка, мы все делаем как прописано в уставе с военнопленными, цветочек.
Он вдруг оказался очень близко, так быстро, что я не успела отскочить. Приблизил ко мне свое идеальное лицо с синими глазищами, в которых ярилось холодное бешенство, и проникновенно-ласкающим голосом прошептал мне в губы:
— Я не обижу тебя, дриада. Ты останешься довольна, поверь, я могу быть нежным, еще ни один цветочек не жаловался, — его рука мягко прошлась по спине и замерла на заднице, согревая мне пятую точку своим жаром.
Голос завораживал, заставлял поддаться, сказать да, ноги от слабости тряслись, но слова… зря он открыл рот. Упрямство родилось вперед меня. Всегда я из-за него страдала... нельзя меня заставить делать то, чего я не хочу.
Я не смогла от него отойти, слишком был он притягателен и красив, просто мой идеал мужчины, как жаль, что самодовольный козел, чешуйчатый к тому же.
Коснулась кончиками пальцев его щеки, отчего черные зрачки сузились до узкой щелочки, он замер, раздувая аристократичные ноздри. А ведь похож на своего зверя… кожа нежная, гладковыбритая, прохладная, приятная на ощупь, ну хоть будет что вспомнить, дракона погладила, а он пусть вспоминает, как трогал мою задницу, мы квиты.
— Я лучше в пустошь отправлюсь дракон, чем в твою постель, а своей нежностью можешь привлекать троллих, говорят, они это любят, — прошептала я ему словно по секрету и даже кивнула для верности. Правда тихо так, чтобы никто не услышал.
Грубить в открытую не решилась, нельзя все же переходить черту.
Дракон отпрянул, словно я его ударила, выдохнул так, будто долго не дышал. Главное, чтобы его Кондратий не хватил, от перенапряжения, еще одного дракона припишут в жертву и точно прибьют.