Удар ногой в основание шеи – и
хрипящая кашляющая кровью Стронг распласталась на сухой каменистой
почве. Не отрывая от нее исполненных первозданной тьмой глаз,
Бладхаунд сорвал со спины рюкзак и вытряхнул его содержимое. Меньше
минуты ему понадобилось, чтобы вбить в землю вокруг женщины пять
зачарованных кольев. А вот с цепями пришлось повозиться – Рейнджер
даже в таком состоянии пыталась отбиваться. Но когда охотник дважды
погрузил свой кулак в остатки ее лица, запал бой-бабы сразу
приугас. Однако сознание она не потеряла – Бладхаунд знал свое
дело.
Распяв женщину спиной вверх прямо на
земле, он разорвал на ней одежду и нанес пять ран – на шею, по
запястьям и на лодыжках. Затем капнул в каждую рану своей черной
крови, прошептал несколько слов на языке тенебрисов, закатив глаза
от наслаждения, и… прежде чем уйти, охотник на миг остановился. Он
что-то почувствовал в себе, что-то неприятное, саднящее. Будто
какая-то часть его была против всего этого. Охотник тряхнул головой
и странное ощущение исчезло.
– Все в порядке! – огрызнулся он
через левое плечо на сочащийся ядом вопрос Эссенциала и
сосредоточился на окружающем пространстве. Прошло мгновение и ему
открылись сразу две вещи.
Во-первых, их тут шестеро. Он, четыре
оставшихся в живых эскейпера и кто-то еще. Это существо либо
находится слишком далеко от охотника, либо умело скрывает свое
присутствие, но пахнет оно не как человек. Или точнее –
не-вполне-человек. Это не пугало – Бладхаунда ничто не могло
испугать – и даже напротив, заставило его губы непроизвольно
растягиваться в жестокой ухмылке, а в глубине проклятой души,
опутанной осклизлыми щупальцами Порчи, всколыхнулось давно забытое
чувство. Надежда. Надежда на то, что однажды он все же встретит
достойного противника!
Но эта перспектива меркла в сравнении
с тем, что один из эскейперов оказался беременной девушкой! Сначала
Бладхаунд думал, что это патология сбивает сердечный ритм молодой
глупышки, спрятавшейся на втором этаже заброшенного особняка. Она
пахла мускусом и пряностями, ммм… Но после принесения в жертву
Стронг, его чувства обострились, и он понял свою ошибку. Это был не
сбитый, а двойной ритм, под сердцем девушки билось еще одно сердце
– восемь с половиной месяцев от момента зачатия. Волшебно! Трудно
придумать жертву безупречнее!