ВетусВульпи быть здесь и быть давно! Ночью город принадлежать
ему, и это не шутка! Я хочу верить тебе. А ты должен приходить
раньше. Ночью ходить по улицам нельзя.
— У тебя уже получается говорить
почти без ошибок, — похвалил Игни. Он осторожно взял маленькие
мягкие ладони и несильно сжал. — Верь мне, матушка. Я должен много
работать сейчас, поэтому задерживаюсь допоздна. Я заработаю много
денег, и мы купим дом...
— И ты привести хорошую девушку в
этот дом, — развеселилась матушка. Она промокнула передником уголки
глаз и успокоилась. Перестала дрожать и нервно оглядываться. Игни
широко улыбнулся. Ему самому было проще, когда в доме царила
спокойная атмосфера, и никто не паковал чемоданы. — С глазами цвета
маре. У вас быть... будут красивые дети.
Просветлев лицом при мысли о внуках,
Синия вернулась к своей кадушке, в которой поднималось тесто для
хлеба. Игни, глянув на забинтованную ладонь, внезапно вспомнил, что
назвал при матушке штаб-квартиру искателей Чайным домиком, чего ни
разу ещё не делал. Она, должно быть, не поняла, но не переспросила
из-за того, что чувствует себя неловко, когда чего-то не понимает в
чужом языке.
На самом деле, соль шутки про Чайный
домик понимают только сами искатели и те, кто часто бывает на
втором этаже, в зале Общей работы. Горожане-риорцы связывают
неформальное название с небольшой уютной чайной, открывшейся
полдюжины лет назад в этом же здании. Однако, как любая звонкая
шутка, эта имеет две стороны.
Находясь у себя в штабе, искатели
почти постоянно держат в руках или на письменном столе чашку с
ароматным настоем. Крепкий черный чай прогоняет сон и дарит
бодрость, мягкий травяной — лечит больное горло и простуженные
носы, фруктовый сладкий — заменяет пропущенный завтрак или
обед.
Игни рассказывал всё это с одной
лишь целью: отвлечь матушку от мыслей о том, в каком виде он
вернулся прошлой ночью, однако добился неожиданного эффекта.
— Чай? — недовольно переспросила
Синия, сведя красивые брови к переносице. — Теи? Мне это
не нравится, фили. Голодный живот истины не разумеет. Ты
умный и должен понимать. Я собрать тебе пироги на службу.
Игни подавил вспыхнувшее
раздражение. Чтобы занять руки, взял с тарелки местное яблоко, к
желтому цвету и медовому вкусу которых все никак не мог привыкнуть.
Потёр жёлтый бок ароматного фрукта о шерстяную колючую ткань
костюма и откусил кусочек, немедленно растворившийся за щекой. Ну
точь-в-точь мёд. Даже такой сладкоежка, как Игни, находил очень
странным, что яблоки променяли всю сочность на сладость. А уж
матушка и вовсе их не ела — покупала только для пирогов и для сына
— побаловать.