— Это еще не все, — бросает она, увидев меня. — Остальное — на следующей неделе. Привет.
— Привет…
Появления эйчара недостаточно, чтобы я забыла обмотанный колючей проволокой взгляд, с которым только что обменялась «рукопожатиями». Глядя в документы, первую минуту я не понимаю ровным счетом ничего.
Вторая сторона в этих документах — фирма от лица Золотова. Камила оставляет документы мне и уходит.
— Позвони, когда Леон подпишет, — говорит девушка.
Теперь я знаю, что пятничные совещания у моего босса длятся долго.
Я пытаюсь работать — возвращаюсь к письму, поступившему от архитектурной компании, которая базируется в Голландии, и периодически посматриваю на телефон, который молчит.
Люди начинают покидать кабинет спустя почти три часа.
Голоса, споры, топот ног прокатываются через приемную лавиной, и в этом потоке я не вижу черных кудрей Ульяны. Она выходит из кабинета последняя, спустя пять минут после того, как его покинули все остальные. Выходит и быстро идет к коридору, бросив на меня резкий взгляд.
Шпильки ее туфель громко стучат по полу. Они стучат зло. И на этот раз мне хватает запала вскинуть подбородок в ту же секунду, как Ульяну вижу.
Желание сопротивляться дикое. Подстегивает завернутая в зеленый шелк успешность, которую эта женщина демонстрирует всем. Даже тем, как держит голову.
— Да? — отвечаю на звонок, который раздается через минуту.
— Зайди, — велят мне.
Я встаю из-за стола, вскакиваю. Запал, фитиль. С самого утра я такая. Стоило только сесть за этот стол.
Леон крутит между пальцами ручку, наблюдая за тем, как я иду к нему через кабинет.
Мои сандалии позволяют двигаться почти бесшумно. Это очень символично, ведь я не люблю создавать шум. Но Леон снова смотрит на меня с пристальным вниманием, чем заставляет шуметь мою кровь. Мое лицо, волосы…
Его кофейная чашка пуста. Я стреляю в его лицо взглядом, отодвигая посуду и выкладывая на стол свои документы.
Я уже поставила подпись. Опрометчиво?!
Подавшись вперед, Золотов трет ладонями лицо и кивает на стул рядом.
— Сядь, — говорит он мне.
Когда наши лица оказываются на одном уровне, Леон принимает демонстративно задумчивый вид и откидывается на спинку кресла.
Помолчав, спрашивает:
— Ты знаешь, что такое коммерческая тайна?
— Где-то слышала, — юродствую я.
Проигнорировав, он продолжает: