Сер Амадеуш Кравчик носящий рыцарское имя «Алеющий Благоверный»,
находился в одиночестве. Сгорбившийся, растерявший весь лоск, он
сидел и тяжело вздыхал за дальним угловым столом, уткнувшись носом
в простенький глиняный кубок. Опасные проходимцы куда-то ушли,
Баронесса в сопровождении идиота Бруно поднялась к себе, а он
планомерно наливаясь местным кислым вином пытаясь загасить бушующее
в душе пламя.
Настроение было ни к чёрту. Последние несколько дней вообще
выдались препаршивыми, ну, а сегодняшний – так и вовсе ужасным. Всё
валилось из рук, все так и норовили проявить характер и помешать
осуществлению его планов, а вдобавок ко всему прочему, Амадуш
остался без копейки в кармане.
А ведь ещё пару месяцев назад он был богат, пусть и не так как
хотелось бы, но не приходилось считать медные кругляши в дырявой
мошне. Но доспехи, меч и красивые, яркие одежды отожрали большую
часть трофейных денег. На оставшиеся же он неделю гулял в лучших
кабаках и публичных домах Оранжевой столицы, прежде чем отправиться
в Коттай Дунсон. Знал бы он, что так обернётся, не стал бы
откладывать повторную ходку в баронскую сокровищницу. В конце-то
концов, в прошлый раз он почти разгадал секрет дворфских сундуков и
если бы…
Мужчина тихо зарычал, от накатившей боли и сделал глубокий
глоток в тщетной попытке придумать хоть какое-нибудь оправдание
собственной лени. Он просто расслабился, потерял хватку, а всё
потому что, поторопившись, в мыслях уже примерял к себе баронскую
корону и называл замок, как и его содержимое «своим». А у себя
Кравчик никогда в жизни не воровал.
И вот результат. Ему просто не хватило денег на полноценную
исцеляющую магию, а на те случайно оказавшиеся у него медяки
медицинское чудо ему продавать отказались. Так что его прекрасное
лицо было разбито и жутко ныло, тянуло и постоянно чесалось.
Болезненно свербили зубы, выбитые ударами тяжёлых кулаков –
шарлатан-лекарь, конечно, вставил их на место и подмотал тонкой
медной проволокой, вправили нос, подвязали сломанную челюсть и на
этом лечение закончилось. Ему, Рыцарю Серентии, без пяти минут
барону, сунули в руки грязный стакан с вязким розоватым киселём и
повелели выметаться.
Впрочем, эскулап не обманул, выпитое действительно было
целительным настоем рукатиона, пусть и сильно разбавленным. В
подворотне напротив дома целителя, сидя у грязной стены какого-то
здания он корчился от дикой боли дожидаясь появления Баронессы и не
просто чувствовал – слышал как с противным хрустом срастаются его
кости. К тому моменту как она вышла из массивных дверей, он уже мог
нормально видеть, стоять и даже говорить, а синяки выглядели так,
словно бы прошла уже как минимум неделя неделя.