Протянув поводья, Гуэнь остановил повозку возле ступа-образного
сооружения.
– П-правда? – подала голос баронесса. – А-а… м-мне показалось,
что вон в том окне кто-то был…
– Правда-то – правда, – ответил контрабандист, спрыгивая с
козел. – А так, может кто там и шастает. Выносить отсюда особо
нечего. Мародеры, что из наших, что из людей, за более чем две
тысячи лет постарались на славу. В бандитское логово мы бы просто
так не заехали, да и следят коротышки, чтобы лихие люди сюда не
лезли. А вот крышу над головой в этих коробках кто-то вполне мог
себе присмотреть. В конце концов – мы не в Серентии. Здесь к
деревне просто так не прибьешься, да и там сейчас руины очищенные
авантюристами местные активно обживают. Игорь-ан, помоги-ка
мне…
Слегка попрыгивающей, пружинистой походкой контрабандист подошёл
к резному лицу дворфа. Его усы и верхняя губа образовывали огромную
арку, способную пропустить сквозь себя три наших гобика в ряд. Чуть
утопленная по отношению к ней нижняя губа, плавно переходящая с
бороду, с вплетёнными в неё хватательными кольцами, наглухо
перекрывала проезд и казалась монолитной, словно бы вырубленной из
единого камня.
– Вот этот вот нужно потянуть на себя, – объяснил мне эльф, пнув
ногой огромный металлический бублик, изящно вплетённый в правый ус.
– И надеть во-о-он на тот столбик.
Гуэнь указал на резную каменную чушку в человеческий рост,
метрах в двадцати от нас, стилизованную под… тут Баронесса,
проследившая за пальцем эльфа, вспыхнула, залившись краской и
поспешно отвернулась от творения древних карликов… бородатый
эрегированный фаллос с лицом и двумя огромными, с колесо телеги
тестикулами.
– А потом-то же самое с противоположенной стороны, – расплылся в
улыбке эльф. – Только там, его нужно будет не надевать, а
вставлять.
Я медленно обошёл наш фургон и взглянул на второй артефакти
древней эпохи. Вначале я принял это сооружение за некий стоящий на
земле колокол или буддийскую ступу, что было простительно в связи
со схожестью форм. К тому же с повозки не было видно расставленных
в разные стороны коротеньких кривых ножек, и сложенных ручек, а так
же улыбающегося лица, в довольно странном для этого месте.
– Н-да… эти ваши карлики были теми ещё затейниками… – протянул
я, рассматривая скульптурную композицию, явно имевшую
непосредственное и непропорционально большое отношение к женскому
полу. – Мне казалось, что подгорный народ должен был быть более…
консервативным что ли.