– Дорогие мои, это пример обычного оправдания. У Мелиссы, которая нам только что отвечала, есть свой пример из жизни. Позволишь рассказать? – Эдвард обратился к Мелиссе.
– Да, конечно… – послышался негромкий ответ из густоты.
– Хорошо. – Эдвард причмокнул, и я был готов поклясться, что точно также причмокнул сегодня Клэй. Я даже попытался разглядеть лицо рассказчика, чтобы убедиться, что он заглотил нижнюю губу таким же образом, как и Клэй, но в фиолетовом тумане это было невозможно. – Отец и мать обижали Мелиссу. Они были плохими родителями, заставляли делать то, что она не хочет, есть ту еду, которую она не любила, общаться с родственниками, с которыми ей осточертело видеться… они каждый день давили на Мелиссу, навязывая ей против ее же воли свой образ жизни. Мелисса в данном случае – кот. А родители – хозяин-обидчик. Как нужно было поступить Мелиссе?
Со всех сторон послышались ответы.
– Убить!
– Зарезать!
– Задушить!
– Пристрелить!
– Уничтожить!
По телу пробежались мурашки. Мне не послышалось? Эти люди призвали… к убийству?
– Хорошо, вы все молодцы! – Эдвард продолжал говорить, словно он не услышал ответы. Так, будто темой обсуждения были милые котята на Youtube, мило шевелящие лапками. – Очень хорошо. Следующий пример – мой. Как вы все, а точнее, большинство из вас, знаете, меня обвинили в совершении тяжкого преступления. Я был приговорён к пожизненному заключению в тюрьме Алькатрас. Но, среди моих союзников и членов клуба нашлись те, кто помог мне сбежать по дороге. – Эдвард сделал многозначительную паузу, во время которой я нервно сглотнул. – Я не совершил ничего того, что нельзя было оправдать. Те, кто со мной с самого начала, наверняка знают о моем тяжёлом детстве. Тем не менее, настало время рассказать вам всем про него. Я рос без родителей, в семье, состоящей из моей родной бабушки, дяди – брата отца, его жены, двух старших кузенов. С самой смерти моих родителей они вели себя со мной ужасно… дядя насиловал меня по ночам, когда все крепко спали, и запрещал говорить о том, что он со мной творит, обещая при непослушании вырезать из меня все внутренности и скормить птицам. – Эдвард замолчал на пару секунд, а я тем временем никак не мог отойти от услышанного. С изрядно вспотевшего лица скатилась капля пота. – Мои кузены брали меня с собой на охоту в лес, но с тем условием, что я буду дичью. В пять лет я понятия не имел, что такое дичь, но когда впервые пошёл на охоту, то меня просветили.