Режиссёр посмотрел в сторону двери, за которой начинался недовольный гул. Он повернулся обратно к Ване с миной недоумевающего раздумья. Вскоре он стал похожим на человека, заблудившегося в собственном доме.
– Роль Кости! – объяснил Балагуров.
– А… Чего? Ну здрасьте! Ты что, актёр?
– Нет, но я же Костя!
– Не понял.
– Что тут непонятного? Я писал о себе.
– Серьёзно? Ты читал одну книгу?.. Как же она называется… Ах да: «Последний шанс», – усмехнулся Чопарев.
– Хватит шутить. Я серьёзно.
– Тогда, пока есть время, записывайся на кастинг!
– Какой кастинг? Я пришлю тебе видео со мной, если хочешь. Не зря же на журфаке учился. Почти актёрский. Доказать редактору свою правоту – считай это высшим актёрским искусством!
– Да уж, хороши компаньоны: юморист и дурак! – пробурчал Эрик. – Ладно, извини. Присылай. Но оценивать буду, как и других. И ты в том кресле за камерой сидеть больше не будешь.
Чопарев вышел за дверь и пробыл там минуты две, объявляя девушкам, что им пора разойтись и что, если у них будет желание, они смогут прийти на кастинг эпизодических ролей. Когда он вернулся, Ваня мечтательно смотрел на дверь. Новоиспечённый режиссёр, покачавшись из стороны в сторону, убедился, что Балагуров смотрит не на него, и прошёл к столу собирать бумаги.
– Слушай, а давай добавим в этот фильм песни, – продолжая смотреть в сторону двери и самозабвенно улыбаться, предложил Ваня.
– Типа, как в советских фильмах? – режиссёр лишь на секунду поднял глаза на зазнавшегося новичка.
– Ну почти, – тихо ответил автор книги «Последний шанс».
– Музыка будет точно, насчёт песен не знаю. Это странно.
– А жаль.
– Посмотрим.
III
«Последний шанс». Глава II
Константин Петров заказал себе сэндвич с чашечкой кофе и проводил взглядом официантку. Он отдыхал после бурной ночи. Мужчина провёл её в компании важных политиков из разных стран. Прямые эфиры на федеральных каналах утомительны, поэтому ваш покорный слуга и по совместительству автор этой безделушки решил не брать на себя ответственности, завоёвывая столь серьёзную карьеру. Но сейчас не об этом.
Пребывание в кафешке, в которой завтракал герой телевизионных камер, заменяло сеанс медитации. Стены красовались в виде объёмных лесных пейзажей, а в дупле декоративного дуба среди радужных кораллов плавали красноморские рыбки. Тихая музыка – сегодня это были звуки саксофона и фортепьяно – исцеляла от негативных мыслей и настраивала на спокойный вкусный завтрак без приправ из межнациональных розней, монтажа и повторяющихся дублей.