Обогнув Луну, я направил машину к
планете. Половина голубого шара лежала в тени, и я чуть подправил
курс, чтобы войти в атмосферу над дневным полушарием. Я не был ни
историком, ни специалистом по развивающимся цивилизациям, но год,
проведенный на станции, и близкое знакомство с одной весьма
симпатичной научной сотрудницей пробудили во мне интерес к этой
теме, и каких-то знаний я даже нахватался. Хорошо, что Летра
улетела в центральные миры месяц назад, а ведь я так переживал… Кто
знает, как сложилась ее судьба в хаосе мятежа, но, по крайней мере,
она не лежит сейчас под тоннами лунного грунта и обломками
перекрытий в руинах лунной базы.
Там, внизу, по местному
летоисчислению приближался к середине двадцатый век. Электричество,
нефть, расцвет механики и электротехники, двигатели внутреннего
сгорания, автомобили, танки, винтовая авиация, недавно отгремевшая
одна большая война и уже стучащаяся в двери следующая, судя по всем
признакам, еще более масштабная и разрушительная…
Здравствуй, мой новый дом!
Глава 2
Атмосфера встретила меня
неприветливо. Космический истребитель не предназначен для полетов в
плотной газовой среде, особенно если он имеет боевые повреждения.
Нет, в экстренных случаях истребители вполне могут садиться на
планеты, но при этом они обладают грацией чугунного утюга и
перенапрягают двигатели работой в крайне неустойчивых режимах,
ведущих к их быстрому износу, а иногда и выходу из строя.
Я пытался вести машину как можно
аккуратнее, но уже на шестидесяти километрах над уровнем моря
вычислитель истребителя начал со злобным писком выдавать сообщения
о новых повреждениях, вызванных нештатным использованием маршевых и
маневровых двигателей. Дыры в тонкой броне, пробитые поражающими
элементами ракет мятежников, категорически не способствовали
нормальному обтеканию машины встречным потоком воздуха, что при
моей скорости приводило к сильному перегреву обшивки и
расположенных непосредственно под ней технических отсеков, в
которых проходили важные коммуникации. Машина на глазах теряла
управляемость. Вычислитель выдавал весьма неутешительный прогноз. Я
мог рассчитывать не более чем на пару минут более-менее
управляемого полета, а дальше истребитель просто начнет
разваливаться. Сейчас подо мной простирались бескрайние леса
восточной части крупнейшего континента планеты. Вводя истребитель в
атмосферу, я планировал совершить посадку гораздо западнее. Там
начинались более населенные места, но все еще можно было надеяться
приземлиться незамеченным. Теперь же выбора у меня не осталось, и,
снизившись еще немного, я приказал вычислителю катапультировать
спасательную капсулу. Резкий рывок, запредельная перегрузка до
красной пелены в глазах, кратковременная потеря сознания… Все-таки
система катапультирования космического истребителя совсем не
рассчитана на выброс капсулы с пилотом в плотных слоях
атмосферы.