Я глубоко вздохнула, отгоняя остатки страха, и вернулась к котлу. Ярость, холодная и звенящая, придавала сил. Играть в свои игры? Хорошо, лорд Арден. Поиграем.
Процесс был долгим и утомительным. Щелок, который я получила накануне, нужно было смешать с жиром в правильных пропорциях. Я работала на интуиции, на мышечной памяти из прошлой жизни, когда варила свое первое мыло на крошечной кухне, мечтая о маленьком магазинчике. Кто бы мог подумать, что этот скромный навык станет моим единственным оружием в аду.
Через несколько часов мутная, жирная жижа в котле начала густеть. Я помешивала ее, пока рука не онемела, а затем оставила остывать, накрыв старой мешковиной. На следующий день, едва дождавшись, пока Лея уйдет по своим делам, я снова была в своем тайном убежище.
Масса в котле застыла. Она была некрасивой, серо-коричневой, с желтоватыми разводами. Я взяла старый нож и с усилием вырезала кусок. Он был плотным, жирным на ощупь и пах не травами или цветами, а просто… чистотой. Той самой едкой, щелочной чистотой, которая предшествует любому аромату.
Я нарезала всю массу на грубые, неровные бруски и разложила их на деревянной полке для просушки. Мое первое мыло. Моя первая партия оружия. Глядя на эти уродливые куски, я чувствовала неимоверную гордость. Это было нечто настоящее. Нечто, созданное моими руками. Мой первый шаг к свободе.
Через несколько дней, когда бруски достаточно затвердели, я завернула несколько штук в чистую тряпицу и направилась туда, где мое изобретение должно было пройти главное испытание — в прачечную.
Я застала там Герту и еще двух девушек. Они стояли над огромными деревянными тазами, стирая белье в мутноватой воде с отваром вервеска, от которого кисло пахло по всему помещению. Лица у всех троих были красными от пара и напряжения.
— Герта, — позвала я.
Она выпрямилась, вытирая мокрые руки о фартук. Ее взгляд был настороженным.
— Миледи. Вам что-то нужно?
— Я принесла то, что мне приснилось, — я развернула тряпицу и протянула ей один из брусков.
Девушки прекратили работу и с любопытством уставились на мою руку. На их лицах был написан откровенный скепсис. В их глазах я была сумасбродной аристократкой со странными причудами, а в руках у меня был просто кусок застывшего жира.
— И что это? — недоверчиво спросила Герта, даже не прикоснувшись к мылу.