- Но что с ним или с ней может
произойти? – не понял Коронзон. – Насколько мне известно, девчонка
в свите принца… тьфу, молодого короля Ходы, и они уже двигаются в
сторону столицы. Фризов там нет, жатва ведь завершилась?
- Эта жатва не завершится, - покачал
головой вельможа. – Она последняя и окончательная. Не вот эти
легионы, а настоящее войско Фризы готовится стереть с лица
Терминума Беркану. Залить эту землю берканской кровью. Отряды энсов
продолжают и будут продолжать вспахивать плоть местных крестьян. Да
и собственные подданные Берканы лишились разума в значительной
своей части. Земля будет гореть под ногами свиты молодого короля.
Но сосуд должен остаться в целости и сохранности. Пока мы не решим,
что с ним делать...
- Что же выходит? – прищурился
Коронзон. – И мы, и они – те, кто не дал явиться величайшему в его
величии, хотим одного и того же?
- Думаю, что нет… - впервые вельможа
обернулся к кардиналу лицом к лицу. – Мы хотим дать возможность
величайшему явить себя, для чего ему, как я думаю, нужно время. А
они, скорее всего, захотят его вытравить, заключить во что-то
неживое, или найти способ избыть его как-то еще.
- А есть такой способ? – замер
Коронзон.
- Вселенная не имеет пределов, -
прикрыл глаза вельможа, - и это значит, что копилка сущего бездонна
и неисчерпаема. Меня больше всего пока беспокоит сама девчонка,
потому как, наполнившись, ни один сосуд не остается прежним. Кто
займется девчонкой?
- Эней, - склонил голову Коронзон. –
Он пристанет к свите в Урсусе.
- Пожалуй, это верный ход, -
задумался вельможа. – Да больше и некому, хотя я бы лучше поручил
это Дорпхалу. Но выбирать не приходится. Запомни, сосуд должен быть
сохранен. Конечно, я предпочел бы похищение сосуда, но дело слишком
рискованно. Сосуд не должен пострадать ни при каких
обстоятельствах. И речь идет не только о возможных царапинах и
выбоинах на нем. Сосуд должен оставаться в покое. Ясно?
- Постараюсь донести эту ясность
Энею, - изогнулся в седле Коронзон.
- Эней справится, - твердо сказал
вельможа. - У тебя есть еще вопросы?
- Всего три, - хихикнул Коронзон. –
Вы простите мне мое любопытство?
- Не лебези, - поморщился вельможа. –
Я слушаю тебя.
- Первый вопрос о том, что случится,
если сосуд будет разбит? – прищурился Коронзон. – Может ли быть
так, что это освободит величайшего?