За тридевять земель - страница 10

[1]Гриди — в Древней Руси княжеские дружинники. В Сваргорее — название дружинников на Велейных Островах.

[2] Дружина ­— княжеское войско. В Сваргорее — название воинской силы в целом.

[3] Десятина Полоза — десять лет правления Драгослава и Полоза.

Она любила свою келью послушницы Сестринского Свагобора — маленькую комнатку с видом на Святобор[1], в котором пели птицы. Подле окошка с деревянными ставнями стоял стол. У одной стены располагалась кровать, подле другой — скрыни и деревянный шкаф. В красном углу горела небесным огнём огнивица у домашнего капия Полоза. Когда к Злате приходила наставница, послушница закрывала красный угол белой занавеской, в узоре которой был скрыт Треглав.

Поначалу Злате не хватало простора родных покоев теремного дворца. Но со временем царевна привыкла к новому дому и полюбила его: Злата не возвращалась в Царский Терем даже на дни праздников. Царевна с трудом переживала время, когда её навещали царица или царь. Конечно, Злата с почтением слушала и Василису, и Веслава, старалась им улыбаться. Но когда они покидали её, Злата чувствовала, как горлу подступают слёзы ненависти. Лучше бы царь с царицей не приходили. Никогда.

За пять с половиной лет страдания царевны не угасли, а, даже, наоборот, девушке казалось, что она всё сильнее ненавидит царицу и царя. Когда Злата стала старше, Василиса рассказала ей историю её родителей, но Злата не поверила царице. Агния была доброй и любящей матерью, а отец — заботливым родителем, честным царём, при котором Сваргорея процветала. И Полоз действительно помогал людям, в отличие от Богов Светомира, которые после воцарения Веслава вновь замолчали. Боги. Василиса... царица ли Василиса? Где это видано, чтобы на троне Сваргореи сидела деревенская охотница-волхва, которая даже в Ведомире не училась? Злата могла допустить коронацию Веслава, но то, что потомок Светлогора взял в жёны деревенскую девушку, у юной послушницы не укладывалось в голове. Ещё больше возмущало Злату то, что волхвы одобрили выбор Веслава и обвенчали его с Василисой. Конечно, старцы говорили, что Василису благословили сами Боги, ведь царица, как и царь, — единственные люди Света, которые предстали перед легендарным Алатырём. И сварогины любили своих избранных Богами Освободителей, как в народе называли правящую чету. Когда Злата слышала, с каким теплом отзываются о Василисе и Веславе люди, её сердце мучало горькое чувство несправедливости. Ведь с тех самых пор, как «Благомир» встал на якорь в порту Солнцеграда, на неё саму смотрели косо, с опаской. Другие послушницы Сестринского Свагобора сторонились царевны, считая её дочерью чёрных волхвов, которые семнадцать лет назад силой захватили власть. Послушницы боялись Златы, её одаренности в волхвовании. Да что там послушницы... сами наставницы старались её избегать. Даже Румяна и Снежана, которые навещали царевну, когда Злата только ушла в Свагобор, со временем перестали к ней приходить. Злата видела, как отворачиваются от неё люди, как отводят взгляд сверстницы, и как стараются не смотреть в её сторону юноши. А ведь она была писаной красавицей, с длинными золотыми волосами и голубыми, как у матери, глазами.