За тридевять земель - страница 32
[1] Береста — верхний слой (белая наружная часть) коры берёзы. На Руси берёсту использовали как материал для письма. В Сваргорее название «береста» закрепилось для писем в целом и стало их синонимом. В Сваргорее писали не только на бересте, но и на пергаменте. Также была известна и бумага, созданная из древесины примитивным способом — ручным размолом массы деревянными молотками в ступе и вычёрпыванием формами с сетчатым дном.
— Ты идёшь весну звать? — рассмеялась Забава и опустилась на лавку рядом с Мирославой, которая продолжала смотреть в окно. Яркое вечернее солнце разливалось золотом по улице за окном: по украшенным резьбой избам с гульбищами, по дымчатым берёзам, что росли у заборов; по светлой дороге, по обеим сторонам которой пробивалась первая трава; по сложенным подле заборов поленницам. На улице уже собирались гуляющие — нарядные девушки и молодые люди.
— Да кажется, весну звать уже и не надо — смотри-ка, как Хорс светит! — Мирослава обернулась на старшую сестру и улыбнулась. Вечернее солнце, преломляясь на стёклах, играло в сестринских русых волосах и отсветами разбегалось по избе: зайчиками дрожало на белёной печи, на стоящей подле неё утвари, золотило сушащиеся под потолком травы. — Весна пришла уже.
— Пришла-не пришла, а звать-то Ярилу с Ярой надо! Смотри, — Забава махнула рукой на стол, на котором стоял плетёный коробок с печеньями в виде птиц, — матушка нам куликов напекла, будем птичек за теплом отправлять!
— Ты иди, Забава, гуляй до утра. Может тебя на рассвете хороводницей выберут, и позовёшь нам тепло!
— А ты что в избе делать будешь? С родителями тосковать?
— Почему же тосковать, — пожала плечами Мирослава. — Отпустим птичек с крыльца, поужинаем и спать ляжем.
Забава хмуро посмотрела на сестру.
— Скука смертная, — Забава покачала головой. — Ты же знаешь, заклинание весны пропускать никак нельзя! Тем более девушкам на выданье, — многозначительно добавила она, и Мирослава рассмеялась.
— Ах вот оно что! — хитро улыбнулась Мирослава. — Не о весне ты думаешь, Забава!
— Не всем же, как тебе, — по лесам одной бродить да бересты читать! — подбоченилась Забава. — Мне — семнадцать, тебе — пятнадцать! Пора и о женихах думать. А то ещё в Свагобор волхвою заберут.
— Хорошо бы, если бы забрали, — честно ответила Мирослава, и Забава удивлённо посмотрела на сестру. — Я бы ворожеей стала... — мечтательно добавила Мирослава.