— Опаливались, — ответил
Всеволод. — Ты забыла, как в том году пламя взметнулось, когда
Марья прыгала? От де́вицы только черевички
остались.
— Тоже мне басни травишь! —
покачал головой Лад. — Не было такого. Марья сама в огонь шагнула —
ум её давно у Сварога был!
— Да, Марья странная была, всё
о русалках, да о леших толковала, — согласилась Лучезара. — Но где
это видано, чтобы сам человек в огонь ступал? Прав Всеволод — пламя
разбушевалось, да спалило её.
— Наверное, ветер сильный
подул, — предположила Святослава. — Вот и взметнулось
пламя.
— Да никогда прежде Стрибог так
не поступал! — отрицательно покачал головой Лад. — То Марья сама в
огонь шагнула. Ведь все знают, что она Ивана любила, а он за
Яролику посватался.
— Конечно, — кивнула Забава, —
разве нужна Ивану юродивая, что в русалок верит и с водой беседы
ведёт? Марья одинокая была, даже дома не жаловали, вот она и
наложила на себя руки.
— Наверное, так Боги на Марью
свой взор обратили, — пожал плечами юный Богдан. — Пожалели
деву.
— Ну, скажешь ещё, —
возмутилась его сестра. — Навью она стала, раз сама себя убила.
Богам подобное не по нраву.
Мирослава невольно замедлила
шаг: беседа, которую вели юные сварогины, была не по душе ей,
овевала льдом и тоской. Но молодые люди так увлеклись, что даже
птиц не отпускали и веснянок не пели — они стали спорить о том, как
погибла Марья на празднике год назад.
— Не любишь страшные истории? —
тихо спросил Мирославу Вель, и она от неожиданности
вздрогнула.
— Не люблю, — нахмурилась
Мирослава. Слова сестры её особенно печалили, но она не сказала об
этом Велю. — Да и зачем подобное в праздник обсуждать? — девушка
взглянула на Веля, который мягко посмотрел в ответ.
— Согласен, — кивнул Вель. —
Весну надо звать, а не мёртвых поминать.
— Не хотела я и весну звать, —
вздохнула Мирослава. — Сестра заставила, — призналась
она.
— Неужели такой красе, как ты,
гулянья не милы? — удивился Вель.
— Нет, мне гулянья не милы, —
покачала головой Мирослава. — Вот сестре гулянья по
нраву!
— Знаю, — улыбнулся Вель. —
Забава частенько тёплыми ночами с подругами по селу до утра
гуляет.
— Она у меня такая, —
улыбнулась Мирослава.
— Неужели родители её ни разу
не ловили?
— Сама диву даюсь! Может, она
волхвованию где научилась? — рассмеялась Мирослава, за ней и
Вель.