За тридевять земель - страница 85
— Думаю, дочка, тебе надо встретиться с Велем, — не оставлял попыток отец. — Вдруг вспомнишь его? Он вчера несколько раз приходил, о тебе спрашивал. Даже сегодня с утра захаживал, до того, как я к волхвам отправился.
— Я не хочу с ним встречаться, отец! — возмутилась Мирослава. — Почему вы с матушкой не только меня, но и старца Никодима не слушаете?
— Мирослава, не горячись, — волхв мягко посмотрел на Мирославу, а потом и на её родителей: — Давайте так решим. Я отвезу Мирославу в Половец, в Сестринский Свагобор, вольной послушницей. Пусть месяцок-другой поживёт с волхвами и решит, по нраву ли ей бытие ворожеи. Может, за это время и Веля вспомнит. Если затоскует её сердце — вернётся к вам, и свадьбу сыграете. А коли остаться решит — послушницей станет.
Иван и Добромира долго молчали, им не нравились слова волхва, не хотелось отпускать так далеко дочку — в столицу княжества, что находилась на другом берегу Половодского озера. Да и было страшно обоим за неё — ни Иван, ни Добромира не ведали о жизни волхвов, от чего та им виделась тяжёлой, полной ограничений, неясных сил и тоски. А если дочь так и не научится обращаться с ворожбой, что тогда будет? Лучше бы она дома осталась и забыла о волхвовании так же, как она забыла о празднике. Заверения старца Никодима о том, что не нужно бояться за дочку, родителей Мирославы не утешили. И только к вечеру Никодим уговорил обоих отпустить Мирославу в Сестринский Свагобор.
— Я приду за Мирославой завтра, на рассвете, — сказал Никодим, поднимаясь. От угощения старец отказался.
— Как завтра, — ахнула Добромира. — Так быстро...
— Дорога нам предстоит долгая, через озеро плыть будем, — отвечал Никодим. — Скоро лето, а Мирославе бы до времени летнего с Силой-то своей познакомиться.
— Всё равно нам её отпускать, — вздохнул Иван и хмуро посмотрел на Никодима: — Завтра, так завтра.
Весь вечер родители Мирославы ждали Веля, но молодой человек так и не пришёл. Добромире это показалось странным, ведь вчера он справлялся о Мирославе не один раз. Вдруг, говорила Добромира мужу, это всё — волхвование Никодима? Но Иван отрицательно качал головой: старец-волхв, деревенский врачеватель, добра всем желает, всем всегда помогает — он не стал бы зачаровывать юношу. Никодим и Мирославе добра желает, говорил Иван. И даже нам. Волхв прав — рано или поздно, но дочь придётся отпустить. В отличие от Добромиры, Иван покорился пряже Макоши и не отпустил жену, которая хотела отправиться за Велем сама.