**Святая Розалия — покровительница Палермо и одна из самых почитаемых святых на Сицилии
2. Глава 2
Вивиана
Домой не вхожу, а влетаю. В холле пахнет полиролью c ароматом лаванды, как и всегда. К нам уже давно никто не ходит, а прислуга каждый день натирает.
Это при папе двери в доме не закрывались, к самому влиятельному капореджиме фамильи просители стекались рекой.
Теперь папы нет, а его вдова с детьми вдруг оказались никому не нужны.
Мама тяжело переживала то, что от нее все отвернулись, и я ей от души сочувствовала. Потому что думала, у меня все не так. У меня по-другому.
До сегодняшнего дня думала. Оказалось, все еще хуже.
Они не просто о нас забыли.
Они злорадствуют.
Маму нахожу сидящей за столом в кабинете. Перед ней открытый ноутбук, разложены бумаги. В стороне стоит пепельница.
Бросаю быстрый оценивающий взгляд. Я серьезно беспокоюсь, потому что после смерти папы мама стала больше курить. И если раньше это было чисто чтобы поддержать беседу, то сейчас сигареты для нее как транквилизатор.
Пепельница почти пустая, значит сегодня мама курила мало. Хотя это ни о чем не говорит, ей могли поменять пепельницу прямо перед моим приходом.
Я уже заранее знаю, чем занята мама. Она изучает наши счета. Бумаги, которые лежат перед ней — договора, которые отец заключал с банками. Долговые обязательства. Контракты, чеки, платежки.
Это все то, чем раньше занимался наш управляющий. Теперь он уволился — все бросили предателей Моретти. И теперь мама должна сама этим заниматься.
На миг сердце сжимается от жалости к ней и братьям, но затем вспоминаю пускающего слюни Риццо, которого мельком видела в юности, и жалость остается уже только к себе.
Запыхавшись, останавливаюсь у двери. Держусь за косяк обеими руками.
— Мама, — зову. Мой голос звучит сипло и жалко, но я все еще надеюсь.
Мама поднимает взгляд. Смотрю в ее холодные глаза, и надежда ускользает как вода сквозь пальцы.
— Вижу, ты уже знаешь? — спрашивает она ровным голосом, ни на секунду не сомневаясь, что я все пойму без лишних слов и объяснений.
— Значит, это правда? — делаю шаг вперед. — Меня выдают за Риццо Фальцоне?
Она выпрямляет спину, кладет руки на подлокотники. Неразобранные документы лежат на столе ровной стопкой.
— Правда, — отвечает очень спокойно. Даже чересчур. — Ты станешь женой наследника.