— Я — Хамтук, — он ударил себя в грудь, — ты Трисс?
— Я — Трисс! — повторил тридцать седьмой, поддавшись неожиданно
сильному порыву энтузиазма и зачем-то тоже ударил себя в грудь.
— Фумбрук сказала, у тебя более длинное имя? — то ли утвердил,
то ли спросил Хамтук.
Тридцать седьмой не спешил отвечать. Действительно как его
звали? Ведь тридцать седьмой Смотрящий — это не настоящее его имя.
Это даже не имя, а ранг в системе иерархии Коллектива. А настоящего
имени он не помнил. Через пару минут он уверенно ответил:
— Мне нравится Трисс. Я — Трисс. Я — новый, имя — новый.
Хамтук смотрел на него с нескрываемым интересом.
— Хорошо, Трисс. Мы рады разделить с тобой наши жилища. И хотим
от тебя ответной услуги.
Хамтук испытующе посмотрел на Трисса. И хотя, по его взгляду
стало кристально понятно, что далее пойдет разговор серьезней
некуда, Трисс предпочел промолчать. Предоставляя инициативу
Хамтуку. Тот кивнул, и продолжил:
— Ты не здешний, Трисс, — он утверждал это так, словно это был
доказанный факт, — не из нашего мира. Откуда ты прибыл, я не знаю.
Но мы думаем, оттуда же, откуда и механисты. Странные и опасные
существа появлялись тут и до них. И мы могли с этим мириться.
Сосуществовать. Приспосабливаться. Наша жизнь полна опасностей, нам
не привыкать к еще одной. Но сейчас, с приходом механистов, все
изменилось. Они уничтожают все, что не по их планам. Деревья,
животных. Они нарушают баланс. Лишают нас выбора. Мы пробовали
воевать с ними, но наши силы несоизмеримы, они просто смели наших
воинов.
Трисс подумал, что свои шрамы Хамтук, возможно, получил именно в
такой битве.
— Ты можешь нам как-то помочь? Может, с ними можно как-то
договориться? Может, можно найти какое-то решение, подходящее и нам
и им?
Трисс думал. От того, что он сейчас скажет, в буквальном смысле
зависит его будущее. Да и будущее всех бумбров тоже, чего уж греха
таить. Несколько раз он набирал воздух, чтобы начать, но потом
останавливался. Глаза Хамтука и всех присутствующих были буквально
прикованы к нему, неотрывно следя за каждым его движением. Наконец,
после длительного молчания, тщательно выверяя каждое слово, он
заговорил:
— Вам не победить, они сильнее. Может быть, если убить много
воинов — вам победить. Один или два механисты. Но механисты тут —
много сотен. В три-четыре месяца ваш мир изменится. Все изменится.
Механисты воевать. Друг с другом и со всеми. Много бумбров умереть.
Много леса, животные, все. Почти все умереть. Не сразу, но итог —
почти все умереть.