— Уклейка?! — отшатнулся
и обхватил голову. — Да быть того не может!
Чуть посеревшая свалявшаяся шкура,
бурые отметины на боку и голове, потускневшие
глаза — но вне всяких сомнений, предо мной стояла верная
и бесстрашная кобылка. Погладил красавицу по гриве, шее,
влажному носу — нет, не морок, не призрак,
а маунт из плоти и крови, невесть как выживший при
осаде Эль-Тирана и нашедший хозяина спустя уйму времени
и разделивших нас верст. Или же скакун просто
телепортировался за спиной при первом зове — хрен
разберет здешнюю механику, я все еще не понимал, как
здесь респаунятся мобы и неписи и с какой
периодичностью.
Меньше мыслей — больше дела.
Крис в беде — пора спасать. Запрыгнул в седло
и без лишних понуканий помчал навстречу ветру. Тракт шатало
влево-вправо, как леску с погнутого вала, дубы слились
в сплошные коричневые стены, а лошадка все ускорялась
и ускорялась.
— Тише, — процедил,
задыхаясь от уплотнившегося воздуха.
— Не гони...
Уклейка повернула голову на сто
восемьдесят градусов с резкостью кукольной анимации,
да еще и усиленной просадками кадров. Уставилась
на меня пустыми глазницами и человечьим голосом
произнесла:
— Ну и мудак же
ты.
Вздрогнул и зажмурился
до радужных пятен, а когда разомкнул веки, увидел, что
все это время скакал верхом на узловатой палке.
— Ептыть...
И тут из леса донесся тонкий и протяжный девичий крик.
Когда добежал до поляны, Вупс
уже отмахивался кинжалом от громадной зверюги, подобной
которой еще не доводилось видеть. Но по светящимся
прожилкам в смолянисто-черной шкуре, словно тварь
исполосовали, а потом засунули внутрь угли, безошибочно узнал
адскую гончую. Туловом — откормленный немецкий дог,
но длинные и тонкие лапы торчали прямо из-под ребер, как
у паука, и сгибались под острым углом. При нападении
чудище выпрямлялось, вырастая в холке до двух метров,
а когда получала острием по роже — приседало, цепляя
землю покрытой жестким ворсом грудью.
Челюсти — сущий крокодил,
но не обычный, а рыбоядный гавиал с длиннющей
узкой пастью, из которой вразнобой торчали клыки, похожие
на загнутые зубья циркулярной пилы. Но морда
заканчивалась свиным пятаком, полностью нивелируя ужасающий внешний
вид, и в то же время не вызывая желания
хохотать, особенно когда крохотные горящие точки в глубине
глазниц уставились на тебя с неподдельным интересом.