Хищно ощерившись, девушка занесла
руку, но за миг до атаки на предплечье
со свистом упала раскаленная нить и стянулась
до морщин на коже. Суккуба никак не отреагировала
на огненную «крапивку» — ни стиснутых зубов,
ни приподнятой губы, хотя из-под кнута повалил пар,
и раздалось характерное шипение, как от придавленного
грилем мяса. Едва заметный рывок — и Крис шлепнулась
плашмя, но рукоятку не выпустила.
Прислужница решила не тратить
время на перетягивание каната и попыталась обрубить бич
когтями, но первый взмах нить выдержала, а на втором
в свободное предплечье вцепилась Чупа и с поистине
демоническим рыком потянула добычу на себя. Хира оказалась
распята посреди дороги, как герой Вицина в «Кавказской
пленнице», и, несмотря на вздувшиеся бицепсы, ничего
не могла противопоставить напавшим с двух сторон
врагам.
Я стоял напротив рельефного
живота и часто вздымающейся груди — единственный прокаст,
и торс демоницы можно будет использовать вместо баскетбольной
корзины. Но коллега-демонистка ерзала практически под копытом,
а гончая — и того ближе, и жертвовать
внезапными союзниками совершенно не хотелось.
Да и играть подругой в баскетбол, если честно, тоже.
Вовсе не хотел ее убивать — всего лишь показать
место и заставить себя уважать, за что и был
приговорен к смертной казни. Справедливо?
Да ни разу. Вот поэтому с наглой рогатой моськой
и стоило побороться.
Разбежавшись, бросил сферу
за плечо, словно теннисный мячик. Взрыв придал такого
ускорения, что сознание на миг отключилось, когда
на полном ходу протаранил суккубу. Да что там
сознание — толчок вышел настолько мощным, что и Крис,
и Чупу затянуло в пестрый мельтешащий клубок, дважды
кувыркнувшийся вдоль тракта. Впрочем, соратники почти сразу
отцепились, а когда небо перестало меняться местами
с землей, мне повезло оказаться сверху противницы
(до чего же подходящее во всех смыслах слово).
Но долго наслаждаться победой
не удалось — девушка оттолкнула меня, поджала
ноги и, коснувшись копытами груди, прямо из позы типа
«саночки» врубила рывок. Не успев унять головокружение,
крутанул сальто назад, почувствовав каждой клеточкой перегрузку
не меньше трех джи, и грохнулся пластом. Пока мир шатался
перед глазами точно палуба в шторм, суккуба выпрямилась
и надменно бросила:
— Еще встретимся. Ходи —
оглядывайся.