Хотелось ответить вопросом на вопрос, но я сдержался, шок-то не
у меня. Хотя вопросов к старику будет не меньше, чем у него. Этот
хроно-абориген явно знаком и с карабином и с пистолетом, а на
сигарету-то как смотрит, не говоря про коньяк. Представлюсь,
пожалуй, а там посмотрим. Поправив панаму, взял под козырек:
- Капитан Велесов Владимир Иванович. Военная разведка.
- Воен… ная разведка? – удивился дед. Затем спохватился,
поднялся и хрипло представился сам:
- Сорок четвёртого драгунского Нижегородского Его Величества
полка, поручик Матвей Власович Кубин! – И попытался щелкнуть
каблуком, однако вышло плохо, за неимением обуви.
Поднялся и я, стараясь не выдать своего удивления. Прибежал
взглядом по сверх-пожилому драгуну. Отметил крепкие ладони,
коренастость фигуры, а главное взгляд человека много повидавшего.
Надо сказать – коллега, то есть вояка.
- Тогда будем знакомы! – я улыбнулся и протянул руку. Он пожал,
очень крепко пожал. Хм, а силы у деда достаточно, несмотря на
возраст. Видя, что он собирается вывалить кучу вопросов,
остановил:
- Матвей Власович, все вопросы позже. Первым делом надо кое-что
сделать.
- Да-да, я понимаю, - закивал драгунский старлей, - добро взятое
на меч счесть. Собрать…
Эк, как его накрыло-то!
- Нет, Матвей Власович, - перебил я деда, и показал на
связанного степняка, - надо языка допросить - кто, где и сколько. А
вы пока вон, девушке помогите, а то второй раз в обморок
падает.
И оставив Кубина возиться с соратницей по плену, первым делом
сходил и забрал у сосны ранец, вернулся, положил его у телеги и
подошел к связанному кочевнику. Тот уже пришел в себя, и явно
попытался освободиться, но только хлопотно это. Спутал ноги-руки я
ему хитрым узлом, с петлей на шее. Любая попытка развязаться
пресекалась удушением. Степняк, стараясь меньше шевелить
конечностями, смотрел на меня с ужасом. В глазах читалась острое
желание дать стрекоча. Я «мило» улыбнулся, желая спровоцировать
словоохотливость пленника, но такой реакции не ожидал – монгол
дернулся и сразу стал пунцовым.
Вот ети! Выхватил нож и полоснул по веревке, пресекая
неожиданный суицид.
- Шеитэн! – выдохнул степняк и закашлялся.
Немного посмотрел на то как пленник ерзает, стараясь
отодвинуться от меня, затем спросил:
- Таны нэр юу вэ?
Кочевник заморгал, и к испуганному выражению лица примешалось
удивление. Не понял что ли? Или от шока своё имя позабыл? Странно,
вроде бы правильно сказал. Монгольский язык я знал не очень хорошо,
так сказать бытовой минимум. Есть в Монголии небольшой городок –
Сайн-Шанд, где мы прожили шесть лет в военном городке. Там же в
школу ходил и с монголами общался. Вот и изучил немного. Родители у
меня были полиглоты. Отец знал английский и французский, а мама
английский, немецкий и испанский. Так что задатки к знанию языков я
имел. Однако за много лет монгольский подзабылся, вот и не понимает
меня этот монгол. Или тот язык потомков Чингисхана за века сильно
изменился? Вряд ли. А может этот ускоглазый тип дурку включил, не
зря же пытался покончить с собой.