Я тогда мальцом был, три года от роду. Не знаю, что за моча тем
уродам в голову стукнула, почему на дело богопротивное пошли,
только отец и меня из поруба освободил, и у злодеев кишки на
кулак намотал. Батя… он такой, всё может. За меня любому
глотку порвёт!
Но и ласки от него не дождёшься. С самых ранних лет меня приучал
к строгости и воздержанности: в жизни, в делах, в поступках.
Кремлёвским дружинникам иначе нельзя, а отец был лучшим из
лучших.
Слово учил держать, мечом владеть, из рукопашной схватки
победителем выходить. Только чувствовал я, что не все надежды
отца оправдал. Большего он от меня ждёт, а чего именно –
непонятно. Я тогда себе зарок дал: хоть из кожи вылезу, но
перед отцом отличусь. Похвала из его уст – лучшая
награда.
Я повертел головой в поисках отца. Его не было видно.
– Тимошка, где староста?
– Только-только ушёл.
– Куда?
– Дык мне ж не докладываются!
Я снова кинулся на улицу, высматривать отца. Его ни с кем не
спутаешь, в любой толпе выделяется. Поворот, ещё поворот.
Каждая улочка в Комплексе с двойным назначением, в любой миг
из мирной обители превратится в форпост обороны.
Вдалеке виднелась фигура отца, о чём-то разговаривавшего с двумя
помощниками.
– Староста!
Он вскинул голову.
– Там, в паре вёрст за Пойменским, бой. Семь десятков
верховых напали на обоз маркитантов. На помощь надо идти… –
выпалил я, переходя на бег.
Лицо отца стало суровым.
– А пойменские чего?
– Нет больше их. Деревню сожгли, жителей перебили.
Кулаки Добрыни сжались.
– Кто?!
– Думаю, те, кто сейчас маркитантов потрошит.
– Ясно, – в глазах отца зажглись недобрые огоньки. – Что
за верховые? Чем вооружены?
– Кто такие – неясно. На кочевников из старой книги похожи.
Помнишь, той самой, по истории? Из оружия: луки, копья,
сабли… огнестрел, но его мало.
– Автоматы?
– Слава богу – нет. Вроде обычные пищали.
– Поднимай ястребков. Сразу два звена. Нас не ждите. Я с
дежурной полусотней выеду.
– Отец! Без тебя никак? – Вот так он всегда – в любую
заваруху первым лезет, словно без него не справиться. А ведь
не станет отца, боюсь, не станет и Крылатского. Весь наш
Комплекс лишь на его авторитете держится.
Отец отрицательно покачал головой.
– Плох тот командир, который своих бойцов не ведёт. И
вообще: твоё дело приказы выполнять, а не рассуждать. Марш к
ангару!