Пустой стакан - страница 4

Шрифт
Интервал



- Да, вы правы, мне следует вам все объяснить доступным для вас языком. Я предлагаю вам любовь. К вашим картинам, к вам как к художнику. И вместе с ней, разумеется, славу и признание. Деньги, как вы понимаете, к этому прилагаются. И чтобы получить все это, вам всего лишь нужно каждый месяц рисовать мой портрет. Поверьте мне, это очень выгодное предложение, я делаю такое далеко не каждому.
- Ага... то есть вот стоит мне вас нарисовать, как мои картины сразу же начнут расхватывать, как горячие пирожки? Так что ли?
Он кивнул.
- Да, именно так. Вы схватываете все на лету.
- Вы правы. На лету. Да. Извините, у меня очень много дел. Я обдумаю ваше щедрое предложение и позвоню позже.
Я уже еле сдерживался. Если это розыгрыш, то неизвестный мне шутник не порадуется тому, что я разбил морду кому-то из нанятых им актеров. И я бы предпочел взять деньгами, хорошо представляя, сколько стоит такое шоу. "Улыбайтесь, вас снимает скрытая камера". Отлично, просто великолепно. Кредитная карта. Аренда... К черту.
А мой собеседник тем временем встал и спрятал в карман портсигар, который вертел все это время:
- Ну что же... я и не ожидал, что вы сразу согласитесь. Подумайте. Когда решите все-таки принять мое предложение - позвоните.

И он протянул мне визитку, которая каким-то образом материализовалась у него в руке. Я машинально сунул ее в нагрудный карман, молча проводил гостя до двери, а когда закрыл ее за ним, то просто вырубил дверной звонок. Снова сходил в ванную, налил в кружку воды и сунул ее в микроволновку. Чай таким методом получался омерзительнейший, но чайник я расколотил месяц назад, а тратить деньги на новый... Чертов придурок... Да я бы его за самый дешевый чайник нарисовал! "Любовь"! "Признание"! Да его сраные ботинки стоят больше, чем любая моя картина.
Нет, это не было похоже на розыгрыш. Чем больше я думал, тем сильнее в этом убеждался. Но какого рожна он тогда от меня хотел? Более удачливый коллега пришел надо мной посмеяться? Вот это больше всего походило на правду. В нашей среде подобное было в порядке вещей.
Я походил по мастерской, допил гадостную жижу, дважды покурил. Ну не шел он у меня из головы, и все тут. И дело было не в том, кто он и зачем пришел на самом деле.
Просто это был "мой типаж". Настолько же мой, насколько те сигареты, которые он курил, были моей любимой маркой. Если быть честным, именно в ту секунду, когда он сверкнул своим портсигаром, я уже понял, что буду его рисовать. И совершенно не важно, сколько он мне заплатил бы и заплатил бы вообще. Это ощущение нельзя было никак объяснить и ни с чем перепутать. Я называл его "волна". Чувство, когда ты уже видишь перед собой будущую картину, когда твои руки уже словно подергиваются в предвкушении первого штриха. Но я упрямился еще почти час. Даже помыл полы, чего не делал с тех пор, как мои ненаглядные друзья разбили посреди мастерской бутылку вишневого ликера, и пол превратился в липучку для мух. Но когда я в очередной раз топил тряпку в унитазе, то осознал, что сдался. Сдался окончательно и бесповоротно. Плюнул, швырнул тряпку под раковину, вымыл руки и едва ли не бегом вернулся в комнату. Листы для набросков я вытаскивал дрожащими от предвкушения руками. Наверное, наркоманы так принимают из рук дилера очередную долгожданную дозу.