Взбодренные поднявшейся суетой
часовые-наблюдатели несли службу исправно. Один солдат стоял за
пулеметом, второй прохаживался по окопу, периодически поглядывая
как вперед, на восток, так и на запад, в нашу сторону. Третьим, и,
как я предполагал, самым опасным, был фельдфебель, внимательно
осматривавший в бинокль местность перед позицией. Дальше влево
зигзагом шли траншеи и ходы сообщения, в которых тоже находились
наблюдатели, причем было их немало. На позиции взвода в боевом
охранении несло службу полновесное отделение, то есть треть всего
личного состава, а еще левее начинался участок следующего взвода, и
там тоже хватало солдат.
Немцы запускали ракеты и подвешивали
«люстры» осветительных мин с таким расчетом, чтобы хорошо
просматривалась, прежде всего, ничейная полоса и первая линия наших
окопов. Подсвечивать собственный тыл они не хотели, не желая
облегчать жизнь русским артиллеристам и минометчикам, ведущим
редкий беспокоящий огонь. Тем не менее, наблюдателя за гребнем
холма они все-таки оставили, понимая, что русские диверсанты будут
двигаться со стороны второй линии их обороны. Солдат тихо сидел в
небольшом окопе на обратном скате высоты, считая, что в темноте
заметить его практически невозможно. Так же тихо он и умер –
позицию противника я указал капитану заранее.
Щеглов отдал команду к началу штурма,
когда до немецких окопов оставалось метров двадцать. В этот раз я
не стал рисковать, и в качестве первой цели выбрал не солдата за
пулеметом, а фельдфебеля. Прилетевший из темноты нож вошел немцу
под левую лопатку, и он завалился вперед, на бруствер, из-за
которого вел наблюдение. Бинокль, блеснув линзами в отсвете
очередной «люстры», сполз куда-то в темноту ниже по склону. При
этом он издал довольно громкий стук, но это уже не имело никакого
значения – пулеметчик и так заметил опасность, поэтому вторым я
атаковал именно его. Двадцать метров все-таки много для ножа,
особенно если цель не приросла к земле. Немец увернулся! Не думаю,
что он успел среагировать на мой бросок. Скорее, судьба фельдфебеля
подсказала ему единственно верный вариант действий. Пулеметчик
пригнулся, присев на дно окопа и нож громко звякнул о
станок MG-34. Ситуацию исправил Игнатов, уже успевший
преодолеть расстояние до немецкого окопа и спрыгнувший на спину
начавшему распрямляться противнику. Мне не было видно, как он
справился с немцем, но заняло это у сержанта не больше пары
секунд.