– Вай-вай-вай!16 Çok pardon!
– Нихаль, осторожнее! – Керем резко вскочил с кровати. – Смотри, что ты наделала! – показывая руками на мокрые брюки.
– 17 Kusura bakma…, – зачинщица происшествия виновато потупила взор.
– Ах, Нихаль! Ах! Что с тобой? Глянь, все брюки облила!
– Правда, прости, я не хотела… Пойду переоденусь, – она мельком глянула на желтоватое пятно от сока на блузке.
Нихаль прошмыгнула в ванную комнату и через пол минуты, высунувши голову из двери, добавила:
– Ты тоже брюки сними – просушим феном, а то тебе противно будет в мокрых ехать.
– Ничего, доеду как-нибудь, – буркнул в ответ Керем, продолжая ковыряться с замком.
«Ещё это чёртово пальто! Он же вздумает им закрыться, и не важно, что штаны мокрые. Думай, башка, думай!» – напрягала мысли художница.
Когда Нихаль вышла из ванной в своих цветастых брюках, но топлесс, господин Озарслан прекратил возню с замком и вытаращился на неё. По правде говоря, смотреть там было особо не на что, но эффект неожиданности вкупе с неутолённым сексуальным голодом героя возымел действие.
– Что ты на меня уставился? Открывай скорее, мне же надеть нечего! Не понимаешь?
– Не получается пока… Но открою, конечно… – пробормотал в ответ инженер, смущённо отводя взгляд.
– Почему ты до сих пор сидишь? Я же предложила тебе брюки высушить – это ведь быстро! – Нихаль невозмутимо подскочила к сидящему на кровати мужчине и взяла его за руку, тем самым призывая встать.
Пока он, опешив, соображал, как себя вести дальше, госпожа Карадениз начала проворно расстёгивать ремень брюк.
– Нихаль! 18Sıkın! Olmaz! – он успел грубовато отстранить шаловливые ручонки, так и норовившие дотронуться до причинного места.
– Ай, да ладно! Сам – так сам, я ж только помочь хотела, – как ни в чём ни бывало Нихаль сменила тон.
– Всё нормально, и так высохнут!
– 19Peki, tamam, – ей только и оставалось, что пожать плечами в ответ.
«Вот ведь, крепкий орешек! Но и я так просто не сдамся!»
– Керем, ты и в самом деле такой непонятливый или прикидываешься? – Нихаль решила идти «ва банк» – настолько нетерпелось заняться любовью с чрезмерно правильным, но беспредельно сексапильным Керемом.
– Эээ? Ты о чём?
– Всё о том же! Ты сам только что признавался у двери, что истосковался по мне не знай как! Я ведь всё вижу, чувствую! По глазам читаю! У тебя же на лице всё написано! Голос дрожит! А смотришь на меня как?! И я, знаешь ли, тоже не железная! – казалось, она сейчас расплачется.