– Я надеюсь, – кивнул ей в ответ мистер Вальзард, собираясь вставать из-за стола. – Беатрис, прошу, проследи, чтобы врачи ее еще раз осмотрели. Мне не нравится, что нашей дочери не становится лучше. Должна быть тому причина, и я хочу ее знать, – требовательно, но не грубо, обратился он к жене, после чего вышел с кухни.
Кинув неодобрительный взгляд на дочь, миссис Вальзард попросила слуг убрать со стола, а затем направилась к двери. Поведение матери Амали расценила, как знак на личную беседу, поэтому поторопилась закончить с завтраком. Обе встретились на лестнице, ведущей в комнату дочери.
– Можете пока быть свободны, – распорядилась миссис Вальзард, обратившись к слугам, что сейчас убирались в помещении.
Как только в комнате остались двое, поведение женщины резко изменилось со спокойного и невозмутимого на резкое и раздраженное.
– А теперь будь добра объяснить мне, что за спектакль?! – схватив дочь за плечо, начала шипеть миссис Вальзард, стараясь не повышать голоса. – Что это за фокусы?!
– Ты о чем, мама? – от неожиданности дыхание девушки резко сбилось, а голос осип. – Какие еще фокусы?
– Вот об этом, – женщина провела ладонью около лица дочери, и весь болезненный вид исчез. – Где ты научилась этому?
– Я сама этому научилась! – запаниковала Амали, судорожно стараясь освободиться от хватки. – Мне больно, мама!
– Как? – миссис Вальзард отпустила дочь, но продолжила требовать объяснений. – Кто тебя надоумил на это?
– Дедушка, – от страха перед гневом родителя она зажалась и стала пятиться назад, пока не упала на кровать, при этом с трудом сдерживая слезы. – Не понимаю… Мама, что не так?
– Ты же прекрасно знаешь, что в нашей семье дети не имеют права пользоваться магией! Их этому должны обучить после… Стоп… – лицо женщины побледнело, а ее голос стал гораздо тише. – Какой дедушка?
– Мой дедушка. Чей еще? – неуверенно ответила Амали, с подозрением глядя на мать.
– Амали, детка, какой еще дедушка? – миссис Вальзард изменилась в поведении, явно чего-то испугавшись. – Оба твои дедушки умерли, когда ты была еще совсем маленькой…
– Но… – Амали хотела возразить матери, но воспоминания из детства всплыли в голове, и из глаз покатились слезы.
– Так, ладно. С дедушками потом разберёмся, – стараясь собраться с мыслями, женщина села рядом с дочерью и постаралась вернуться к прежней пугающей строгости. – А сейчас, будь добра, объясни мне, зачем ты маскируешься всю неделю под больную?