– Не волнуйся, Лори, – Винс успокаивающе
улыбнулся. – Поначалу я тоже о заговоре подумал, но конкретно
здесь, у этих людей, все намного проще. Посмотри, среди них в
основном бабы да торговцы. Мужчины, как один, не в самой лучшей
физической форме, да и нервные все. Вроде и недовольство хотят
выразить, а боятся. Нет, это не активисты. Это обычные скамеечные
балаболы.
А тем временем с импровизированной трибуны неслось:
– …Да, братья и сестры, сейчас мы вынуждены скрываться от
королевских наймитов, шпионов и стражи. Но скоро все это изменится,
говорю я вам! Власть должна принадлежать нам – честным и
здравомыслящим людям, которые просто устали смотреть на творящийся
вокруг хаос…
– Да где он хаос‑то увидел? – проворчал Винс себе под
нос.
– …И слышу я, слышу, как спрашиваете вы – доколе?!
Доколе!!! – голос оратора, и так не самый тихий, теперь просто
гремел. – И вот мой ответ – скоро! Скоро падет тиран,
развалится его королевство лжи и угнетения. Говорю вам – скоро
наступит новый порядок. Порядок, где свобода, равенство и братство
будут тремя незыблемыми краеугольными камнями нового общества!
– А четвертый камень? – неожиданно громко спросил
Винсент.
Оратор сбился и спросил недовольно:
– Четвертый камень? Какой четвертый камень? Зачем?
Винсент нацепил на лицо выражение восторженного благодушия и
снова поднялся с места:
– Ну, я просто подумал… Вот табуретка стоит на четырех
ножках. Кабы ее на три поставить, так и свалиться можно…
По залу пробежали смешки.
– Или вот у собаки, там, у кошки или у быка какого тоже по
четыре ноги. Три‑то совсем не к месту. Хроменькие получатся.
Смешки стали громче.
– Вот я и спрашиваю про четвертый камень. Свобода,
равенство и братство – это три, – он показал залу три
пальца. – Надо бы четвертый, чтоб все совсем хорошо стало.
Только вот что придумать? Лично я, в силу возраста, за свободную и
бесплатную любовь выступать уже не могу, а больше ничего на ум не
приходит. – Винс уныло покачал головой и сел на место.
Оратор несколько ошалело смотрел на него. Видно было, что он не
привык к тому, чтобы его перебивали.
– Гм… Ну да… Четвертый камень, значит… Да… Мы обязательно
рассмотрим этот вопрос. Спасибо тебе, гражданин, что проявляешь
столь нужную заинтересованность в общем деле, – он криво
усмехнулся. – Позволь узнать твое имя, и обещаю, я запомню
тебя.