Вот и моя остановка. Но сперва супермаркет. Автоматические
створки дверей магазина предупредительно распахнулись. Я
вошёл в торговый зал и принялся прохаживаться мимо битком
набитых стеллажей.
Ире не нужно сидеть на диетах и поддерживать фигуру изнуряющими
тренировками. Она не склонна к полноте, может позволить себе
что угодно и сколько угодно. К примеру, обожает шоколадные
тортики. Меня от такого количества калорий просто бы
разнесло!
До занятий рукопашным боем я весил сто двадцать килограммов при
росте в шесть футов[2], как пишут
англосаксы в моих любимых детективах. И это были отнюдь не мускулы!
Зато теперь ни одного лишнего грамма. Спасибо спорту!
Кассирша выбила чек, я забрал покупку и оказался на улице. Падал
лёгкий снежок, а сквозь серое небо пробивался робкий
солнечный лучик. Господи, лепота-то какая! Может, погуляем
вдвоём немного… ну, после того, как вылезем из постели.
Квартира, которую мы снимали, находилась на третьем этаже. Я
никогда не пользовался лифтом, просто взлетел по ступенькам
ни капли не запыхавшись.
Вставил ключ в скважину, в четыре поворота открыл замок и вошёл
в квартиру. Мы снимали студию, в которой прихожая сразу
переходила в маленькую комнатушку, одновременно служившую и
спальней, и гостевой. Никаких межкомнатных дверей. Заходишь и
сразу упираешься взглядом в диван-кровать.
Я вошёл и остолбенел. Торт выпал у меня из рук. На диване лежала
обнажённая Ира в объятиях с человеком, с которым я съел не
один пуд соли, с тем, кого вытаскивал из переделок, чью спину
прикрывал в рейдах по тылам противника.
Моя любимая женщина и мой единственный друг!
Они увидели меня. Ира испуганно ойкнула, попыталась спрятать
красивое лицо под одеялом. Побледневший Вадим приподнялся на
локтях, хрипло сказал:
– Игорь, только не дури! Давай поговорим! Всё ещё можно
исправить…
– Пошёл ты! – сказал я и выскочил из квартиры, громко
хлопнув дверью.
Остановившись на лестничной площадке, замер, уперевшись руками в
серые холодные стены с облупившейся штукатуркой. Хотелось
выть от тоски и боли, разбить кулаки вдребезги… Ира,
Вадим…
Меня предавали и прежде, но только не те, кому я верил больше
всего на свете!
Обида острым колом вонзилась в сердце. В висках раздавался
громкий, сводящий с ума стук. Меня шатало из стороны в
сторону.