Он раздражённо махнул рукой:
– Ай, чего уж! Как скажешь!
Бывший друг направился к подъезду и скрылся за дверью. С его
уходом на секунду стало легче. Но лишь на секунду.
Срочно требовалось выпустить пар, сделать это любым доступным
способом. Ноги сами понесли меня к тренажёрному залу.
В нашем деле без хорошей качалки не обойтись. Минимум четыре
раза в неделю я «тягал железо». Абонемент у меня годовой,
безлимитный, спортивная сумка с собой. Немного поумираю под
штангой, а там, глядишь, смогу рационально мыслить, выгнав из
головы фантомные и не фантомные боли.
Впереди припарковался большой чёрный джип с тонированными
стёклами. Из него выбрался «шкаф» на две головы выше меня, в
длинном неудобном пальто, доходящем почти до ботинок. «Шкаф»
услужливо приоткрыл дверь, по-лакейски помогая абсолютно
лысому типу в точно таком же долгополом пальто. И хоть
выглядел лысый лощёным и ухоженным, от него за версту несло
девяностыми с их братками, а на физиономии застыло
равнодушное выражение хозяина жизни. Сам я ту эпоху, конечно,
не могу помнить: я родился в конце девяностых, но со многими
«достойными» представителями той поры жизнь сводила неоднократно.
Типаж знакомый. «Бригада», мать их в душу за ногу!
Появился второй «бодигард» – тоже здоровый, с упитанной
ряхой и двойным подбородком. Оба телохранителя огляделись по
сторонам и заняли место за тушкой шефа.
Лысый ракетой ринулся вперёд, громилы едва за ним поспевали. Я
двигался навстречу. Тротуар был узким, двое с трудом
разойдутся, я предусмотрительно принял правее, однако рукав
моей куртки всё равно скользнул по плечу лысого. Банальная
ситуация, с кем не бывает, я продолжил свой путь, однако мне
в спину прогремело хамское:
– Куда прёшь, быдло?
Я резко обернулся, сделал вид, что не поверил ушам:
– Простите, вы что-то сказали?
Лысый смотрел на меня как когда-то барин на крепостных. В его
взгляде не было ничего, кроме презрительности.
– А ты не понял, лох? Тебе было сказано: смотри, куда
прёшь!
Я подошёл ближе. Кулаки сжались сами собой. При других
обстоятельствах я бы постарался по-другому разрулить
намечающийся конфликт, но сейчас меня захлестнула нахлынувшая
волна самых смешанных чувств: злость, лютая ненависть ко
всему и вся. Пропали ледяная холодность и рационализм, так
необходимые и в жизни и на татами.