— Колонн мич адаш ю?*
— В Червленную, мы из Моздока с товаром едем.
— Вуш мича бу?*
— Больше нету никого, двумя машинами шли. Слушай, там товар
в машине — забирайте все. И деньги возьмите, у меня есть немного.
Только девочку и парня отпустите, и мы уйдем, а?
— А ху бох, ерси джалеш? — бородач с мерзким смешком
оборачивается к «сладкой парочке», что уже прижала руки и ноги
девушки к земле. — Эй, уш да бага гэрташ бу! Мегар
ду?*
— Бо дуй те? — они разражаются громким, почти
истерическим хохотом, к которому присоединяются и снайпер у УАЗа, и
урод, мордующий раненого Егора. — Нет, билядь, мегар
дац!*
Так, с происходящим мне уже все ясно, пора эту клоунаду
заканчивать. Троица возле «Бычка» стоит почти идеально, и я валю их
одной длинной, патронов на пятнадцать, очередью. Снайпер, поймав
пулю в затылок, умирает следующим, сложившись, словно марионетка с
оборванными ниточками, у заднего колеса УАЗа, рядом с телом Юрки.
Допрашивающий старика главарь успевает довольно толково, кувырком
через плечо, уйти с линии огня, и пули только рвут чахлую травку в
том месте, где он только что сидел. Но вот времени перекинуть РПК
из-за спины я ему давать не собираюсь. Мой АКС выплевывает еще одну
короткую очередь, и чеченец, словно налетев на какое-то
препятствие, замирает. Только ноги его еще несколько секунд
продолжают конвульсивно дергаться, загребая серую пыль. Все, финита
мля комедия! Не опуская автомата, выхожу сквозь пролом в заборе
наружу. Быстрым шагом обхожу поле боя и всаживаю каждому из
боевиков еще по одной пуле в голову. Как давным-давно говорил мой
первый армейский инструктор по боевой подготовке прапорщик Комаров:
«Только мертвые в спину не выстрелят». Прохожу мимо сжавшейся в
комочек Оксаны, зыркающей на меня огромными испуганными глазищами.
Не глядя, на ощупь вытягиваю из РДшки скомканный маскхалат. Кидаю
ей.
— На, малыш, оденься. Он не очень чистый, зато целый.
Подхожу к Егору. Да уж, тут дела не очень. Перебиты обе голени.
Острые сколы костей выпирают сквозь ткань штанин. Ладно, бывало и
похуже. Присаживаюсь рядом с ним на корточки.
— Жгут есть? А то у меня всего один.
Он отрицательно мотает головой, а потом кивает в сторону УАЗа.
Понял, потерпи немного, я сейчас.
Юрка, оказывается, жив. Стоило мне только дотронуться до его
залитой кровью «разгрузки», как он открывает глаза.