Бесконечно долго собираюсь с силами, чтобы ответить. Но все
равно выходит только с третьей попытки: мой язык невообразимо
распух и, заняв почти все место во рту, почти не шевелится.
Наконец, на выдохе буквально выдавливаю из себя:
— Миша.
А потом липкая чернота снова смыкается вокруг.
Через некоторое время я снова выплываю из небытия. Теперь вижу
перед собой лицо красивой женщины, нет, скорее — молодой девушки. А
где старик? Пытаюсь ей улыбнуться. Но вместо этого снова теряю
сознание.
Окончательно прихожу в себя от того, что по шее ползет какая-то
наглая насекомая сволочь. Стряхиваю ладонью нахальную букашку и,
слегка приподнявшись на локтях, верчу головой, пытаясь оценить
обстановку. Получается плохо. Голова будто залита чугуном, а в ушах
стоит громкий и противный писк. Судя по ощущениям, опять заработал
небольшую контузию, но при падении ничего не сломал и даже сильно
не ушиб. Шлема на голове нет, как нет и бронежилета, РДшки, РПС и
автомата. О том, что у меня был АПС, напоминает только пустая
тактическая кобура из кордуры на правом бедре. Одежда, обувь и часы
на месте. Так, значит, безоружен и беззащитен. Фигово… Ладно,
продолжаем осмотр. На дворе — поздний вечер: уже севшее солнце еще
подсвечивает снизу редкие темно-синие облака, а в почти черном небе
уже ярко светят звезды. Лежу я прямо на земле во дворе какого-то
сильно разрушенного дома. А вот это странно. Бой был утром, на
дворе — почти ночь. «Командирские» мои стоят, но навскидку — что-то
около девяти вечера. За это время меня должны были или боевики
добить, или свои в госпиталь отвезти. Правда, остается еще один
вариант. Самый фиговый — плен. Хотя, если вдуматься, они что,
идиоты, возиться с пленным в Алпатове? Тут не горы, в которых они у
себя дома, тут равнина, и с бесчувственным телом на загривке далеко
не убежать. Опять же, пленного наверняка бы связали. Значит, не в
плену… А где тогда?
Буквально в десятке метров от меня стоят две автомашины: весьма
преклонных лет бортовой грузовик ЗИЛ-«Бычок» и некогда зеленый, а
теперь просто сильно поржавевший армейский УАЗ без крыши, зато с
пулеметной турелью, на которой установлен пулемет ПК с примкнутым
патронным коробом-«соткой». На водительском сиденье спиной ко мне
сидит, прижав к себе симоновский самозарядник, легко узнаваемый
даже в темноте по характерному неотъемному штыку, какой-то мужик.
Из-за машин слышны голоса. Откинувшись на спину, закрываю глаза,
делая вид, что все еще не пришел в себя, а сам изо всех сил
напрягаю слух, пытаясь сквозь перезвон в ушибленных барабанных
перепонках разобрать разговор. Может, удастся хоть что-то важное
или интересное услышать.