— Позови Карла, пожалуйста, — вновь
слабо прошептала она, даже не надеясь, что Марк услышит.
— Не нужен тебе Карл, — тут же
откликнулся муж, осторожно касаясь ее плеча. — Я рядом. Все будет
хорошо, ты просто устала. Сейчас согреешься и заснешь.
Его руки были такими горячими, что
Лирамель инстинктивно потянулась к нему.
— Ты меня осуждаешь, — уткнувшись в
его плечо, глухо произнесла она. — Думаешь, мне легко?
Крепко обняв ее, Марк тяжело
вздохнул.
— Нет, не думаю, Ли. И не осуждаю.
Просто… Я не знаю. Все слишком запутано и сложно. Но я люблю тебя.
Люблю, как всегда любил. Не отталкивай меня. Не выбрасывай из своей
жизни…
— Я и не думала, — перестав дрожать,
Лирамель расслабленно прильнула к нему и, подняв голову, поцеловала
в сухие горячие губы. — Не говори больше ничего.
…Над заснеженными вершинами
медленно вставало огромное красное солнце.
«Бонара! — улыбнулся Миэль,
делая три шага навстречу. — Все вернулось к началу, не так
ли?»
Лирамель опустила руку, ища
рукоять меча, но его почему-то не было.
«Это сон, — пояснил князь,
видимо, заметив ее недоумение. — И наша предпоследняя встреча. Я
долго думал и решил, что положение, в которое ты меня поставила,
неприемлемо. Эта земля принадлежит и будет принадлежать
мне».
Его голос становился все громче
и громче.
«Да кто же ты, в конце концов?!»
— отчаянно воскликнула Лирамель, невольно отступив назад.
Он пожал плечами и протянул ей
ладонь. На белой коже вместо обычных линий черными штрихами
сплелись воедино змей и дракон.
— Ты убила моего жреца.
Возможно, сможешь убить даже Тарэма, но это ничего не даст. Вам не
исправить уже совершенного. Обетование не будет исполнено.
Дрожа от ужаса, Лирамель
вскинула руку и перекрестила воздух между ними.
Запрокинув голову, Миэль
захохотал, а потом завизжал и с жутким воем исчез.
Подул ветер. Обернувшись, она
увидела поле. Десять фигур стояли плотным кольцом вокруг лежащего
на земле мальчика. Чуть поодаль, метрах в двадцати от них, хрустя
ломающимися камнями, медленно раздвигалась бездонная пропасть.
Спустя секунду столб черного огня взмыл в небо и заслонил облака.
Бесформенная масса тьмы дрогнула, исказилась, и стала принимать
очертания огромного змея. Его алый глаз хищно прищурился, выискивая
ее невидимую тень.
«Ты спрашивала кто я,
Лирамель-Бонара? Смотри же! Я пожру тебя, сломлю твою волю, сожгу
душу и вырву сердце! Я испепелю твою веру и заполню тебя собой!
Кровь твоего сына станет первой…»