На следующий день Лирдан, которому
тогда было лет пятнадцать, обыскал весь замок и, не найдя старшего
приятеля, был вынужден обратиться к отцу. Недолго думая, тот поднял
на уши слуг. Ортона нашли в темницах — голого и рядом с
перепуганной и зареванной служанкой, на которой, помимо панталон,
тоже ничего не было. Шутка вышла что надо, только вот, кроме Кайла,
ее никто не оценил, разве что брат слегка улыбнулся: он не одобрял
увлечения своего приятеля. На этом история, казалось бы и
закончилась. Ортон вернулся в Академию, где получил выговор за
опоздание, служанку отругали и, взяв слово молчать, оставили на
прежнем месте. Кайл и думать про них забыл. Однако через девять
месяцев женщина родила дочь и в тот же день покончила с собой. И
если первое в замке иногда случалось, хотя и не одобрялось Родом,
то самоубийство было происшествием из ряда вон выходящим, особенно
учитывая обстоятельства. Лирдан, конечно же, сразу распустил слухи,
что, дескать, это Кайл виноват, за что был хорошенько бит им и по
решению отца просидел пару деньков в той же камере, что и его
дружок в свое время. А что же до девочки, которая осталась сиротой,
поскольку Род ее не признал, равно как и нерадивый папаша, то она
лет в двадцать не без помощи Лирдана стала хозяйкой Нижних замковых
кухонь и оставалась ею по сей день. Линни, служанка Али-Нари, была
ее первенцем. Именно поэтому Кайл в свое время, несмотря на
подозрения, девушку не тронул, считая себя в некотором долгу перед
ее матерью.
«А зря, — сам себе сказал он,
отпуская хозяйку. — Змееныши во сто крат опаснее разбитых яиц…»
Вспомнив Али-Нари, Кайл усмехнулся.
Дочь Алана все-таки показала зубы, в чем он видел несомненное
влияние Карла — от отца и матери она не могла унаследовать должной
для Рода стойкости. То, что девчонка решится прервать ради
лирданова бастарда свою линию, удивления не вызвало — отношение к
Ведущей линии Али обозначила давно. По возвращении Кайл больше не
намеревался терпеть ее в замке, хотя и убивать тоже не планировал.
Для таких, как она, жизнь служила куда большим наказанием, чем
смерть.
Эллад сонно зевал, послушно стоя у
двери, пока два офицера осматривали покои. Последний отрезок пути
перед Бартайотой был сложным, и мальчик устал. Глядя на него, Кайл
невольно испытывал сожаление. Эллад слишком сильно привязался к
нему и безоговорочно доверял. Это невольно вызывало в душе отклик и
накладывало ответственность. Кайл рассчитывал, что Лирамель хотя бы
попытается вмешаться в замысел Фирсара и спасти Поля. Из того, что
он знал о ней, и по заверениям Шаддана она должна была завернуть в
Пат. К сожалению, дочь Лирдана оказалась похожа на своего отца
больше, чем кто-либо мог предположить, поэтому планы на будущее
пришлось менять. Кайл больше не мог надеяться, что племянница
пойдет на уступки ради сына. Своего же решения он менять не
собирался: у него уже была договоренность с Фирсаром. Избавиться от
Совета можно было, только спровоцировав Тарэма, а для этого снова
требовалась кровь.