– Родриг, спускай трап. Господин Амсей, вы мне понадобитесь, –
сообщил я таким тоном, как будто услышанное стало для него
новостью, а не заранее было обговорено.
– Николь, обещай мне, что ты останешься на корабле, что бы там
ни случилось. Пойми, так будет лучше, иначе ты лишь создашь всем
проблемы.
– Хорошо, Люк, обещаю, – не стала перечить мне она, хотя данное
ею слово совсем ни о чем не говорило.
Вздохнув, заранее смиряясь с неизбежным, я вступил на трап.
Вообще-то я собирался спуститься по нему первым, но так уж
получилось, что меня обогнали Аделард с Родом. Род держал в руках
не совсем уместную в данных обстоятельствах алебарду, но смотрелся
он очень внушительно – огромный, ростом и статью мало уступающий
Ларду, с иссиня-черной бородой до самой груди. Они встали по обе
стороны, как бы подчеркивая мой статус, и молча вперились взглядами
в притихших паури. Ну что ж, соответствовать так соответствовать, и
я вальяжно спустился по трапу. На боку на перевязи висела
абордажная сабля – так, на всякий случай, с ней я чувствовал себя
увереннее. Вслед за мной на землю спустились один за другим
Гвенаэль, Амбруаз и Амсей.
С борта за всем этим наблюдали люди Амсея, и некоторые из них
даже пытались поговорить с паури на их языке, но те угрюмо
молчали.
«По крайней мере, паури видят, что нас много. И это нам только
на руку».
Девушку не было видно, для этого необходимо было зайти за корму
«Небесного странника» и потому я скомандовал:
– Пошли.
Сверху над головами раздались легкие шаги: к нам решила
присоединиться Николь. Я едва зубами не скрипнул: «Снова она это
платье надела! Подол на целую ладонь, а то и все две, не достает до
земли. Как в Банглу – так в балахоне, а здесь, когда вокруг полно
мужиков, которые и без того на нее постоянно заглядываются!.. И
когда только переодеться успела».
– Люк, я передумала, – как ни в чем не бывало, сообщила девушка.
– Вдруг этой несчастной пленнице потребуется моя помощь.
– Пошли, Люк, – подхватила она меня под руку. Затем, взглянув на
мое лицо, добавила: – И не беспокойся ты: все будет хорошо, я
чувствую.
Мы прошли к дереву, где по-прежнему стояла привязанная девушка.
Паури – не каннибалы, это еще первооткрыватель архипелага Иоахим
Габстел утверждал. Но некоторые обычаи у них очень жестокие, и им
ничего не стоит оставить привязанной девушку и спокойно уйти,
обрекая ее на мучительную смерть.