Но вновь здравомыслие его не принесло
никакой пользы: едва только священник объявил Жустину и Питти женой
и мужем, как колдун, едва совладав с заплетающимся языком, громко
объявил:
-Отлично! А теперь пусть родственники
и гости нас простят, но мы с женой немедленно уезжаем из Фреченто.
Да-да, не сменив одежды, и не побывав на свадебном пиру. Мне
позарез нужно вернуться в родные края, а Жустина, как моя жена,
должна следовать за мной, куда бы я не направился.
Гости всполошились так, что огонь
свечей затрепетал, а лавки заскрипели.
-Но это вовсе никуда не годится! –
закричал Дунио, уже не скрывая своего возмущения. – Где это видано?
Как можно отправляться в дорогу прямиком со свадьбы?!
-Жустина теперь моя по божьей воле и
человеческому закону, - огрызнулся Питти, шатаясь и обводя
беспокойную толпу мутным взглядом. – Если не я буду распоряжаться
ею, то кто тогда? Я забираю ее с собой немедленно, и пусть только
кто-то попробует остановить меня, человека в полной мере
свободного. Как я приехал во Фреченто, когда мне того пожелалось,
так и уеду. До сегодняшнего дня у меня из имущества при себе имелся
конь, а теперь – конь и жена. И их обоих я забираю. Кто посмеет
удерживать Жустину, того я сочту грабителем, так и знайте. И
защищать свое добро буду точно так же, как если б встретил
разбойников в лесу!..
В отчаянии господин Дунио, смотрел на
суматоху, не зная что предпринять, пока взгляд его не остановился
на Лютио.
-Сын мой! – вскричал он, вцепившись в
руку юноши. – Ты ведь в приятельских отношениях с этим проходимцем.
Да что там! Ты его привел в мой дом!.. И если не желаешь, чтобы я
поверил, будто ты с ним в сговоре, то немедленно отправишься за
ним. Говори треклятому чародею что хочешь, но если собираешься и
дальше звать меня любезным отцом, то тебе придется набиться ему в
спутники. Жустина все-таки приходится мне дочерью, и я хочу знать,
не собирается ли безумный колдун ее погубить!.. Да и тебе она
вскоре будет не чужим человеком, если богу угодно, чтобы вы с Фосси
связали свои судьбы…
Лютио, захваченный врасплох,
растерянно вертел головой – от Фосси к будущему тестю и
обратно. Менее всего ему хотелось впопыхах покидать Фреченто, да
еще и в столь смутное время, когда все холостяки города собирались
околачиваться у порога Дунио. Но, несмотря на дурман влюбленности,
в глубине души он сознавал, что надежнее будет сделать ставку не на
чувства юной невесты, а на благосклонность ее отца.