Если прикинуть расстояние, которое предстоит
пройти, получается километров двести-триста, или от недели до
десяти дней пешего хода. Надеюсь, за это время фашисты не успеют
отбросить двадцать шестую за Днепр, и я догоню ее еще на этом
берегу.
Определившись, таким образом, с дальнейшим
направлением движения, я перемотал портянки, подвязал потуже
вещмешок, пожалев попутно, что ушлые разведчики сожрали на завтрак
именно мою банку тушенки, скатал камуфляжную накидку и двинул в
путь.
Тридцать километров в день, это не так уж много,
рассуждал я про себя, вышагивая по мягкому лесному мху. Пусть и по
пересеченной местности, семь-восемь часов, то есть половина
светового дня. Да вот так, полдня идти в умеренном темпе, полдня на
отдых, прием положенных калорий и витаминов и прочие мелкие
приятности. А главное при этом, строго придерживаться плана и ни на
что не отвлекаться, ни на что, слышишь, пенек ты лапушкинский! И
эти штабисты немецкие, бросившие свой автобус на взгорке, и
ковыряющиеся у ручья с приборами, похожими на теодолиты, тебе не
должны быть интересны. Плюй на них, и обходи, и не вздумай
стрелять, на хрена тебе это нужно.
Ладно, только один раз, очень уж соблазнительно это
все, десяток придурков в военной форме, практически без оружия, так
несколько пистолетов, два солдата с карабинами, их охраняющие. Что
они там шаманят, даже предположить не возьмусь, но народ явно
грамотный, спецы, обучавшиеся годами, и выбить их было бы
правильно. Так что никакой это не каприз художника моем
исполнении…, хорошо, пусть каприз, но полезный.
Место открытое, бежать им будет некуда, ближайшие
кустики в ста пятидесяти метрах, но там как раз залягу я. Жаль,
стрелок из меня неважный, в смысле стрельбы по движущимся мишеням,
но, уверен, в атаку на меня они не пойдут. А из хорошего упора лежа
с такой дистанции и я не промахнусь, первым будет этот парень с
карабином.
Бах!
Отличный выстрел, немчура валится явным трупом, аж
каска, не прихваченная ремешком, отлетела в сторону. Остальные тоже
падают, точнее, залегают, осторожно осматриваясь и извлекая из
кобур свои несерьезные пукалки. Ну, это пожалуйста, это сколько
угодно, вальтеры-люгеры против мосинки в открытом поле, выходи на
серенаду, как сказал бы Зощенко, в смысле, на такую дуэль, я
согласен. И теперь моя сверхзадача, аккуратно ликвидировать второго
карабинера, пока он меня не засек. А этот штабной охранник
внимательно осматривает кусты, за которыми я устроился, готовый
открыть огонь по вспышке от выстрела. Я не настолько уверен в себе,
чтобы стрелять в него, лежачего, подождем, день длинный, никуда они
не денутся.