Когда город погрузился под купол ночи, мы стояли под звёздами, держась за руки. Где-то мерцали огни, легкий бриз приносил осколки смеха и музыки.
– Можно я приду завтра?
– Да, приходи на утренний кофе. Я буду ждать.
Мы ещё долго не решались разнять рук. Мои – в его. После он ушёл, и я смотрела вслед, покуда последнее присутствие этого человека не стало лёгким всполохом ночного ветра.
Я проснулась с первой улыбкой солнца. Накрыла стол на террасе. И за чашкой кофе – чёрного, со сливками и щепоткой кардамона – думала о нашей встрече. Той, которая состоится через год…
ГЕОРГИНЫ
Холодные, обращённые внутрь себя скалы, равнодушно смотрели вниз, в такое же холодное, северное море. Частично покрытые мхом, уходящие в туман на линии горизонта – они казались мёртвыми, отжившими своё истуканами. И всё же они жили. Об этом говорили гнёзда птиц в скалистых расщелинах, одинокие кустики травы на почти вертикальных склонах, серые волны, с шумом падающие к их каменным ногам. И ещё – упрямый, горделивый вид, отчётливо дающий понять, что они многое повидали до твоего рождения, и ещё столько же повидают после, так о чём же тревожиться в этой недосягаемой вечности?
Анна долго стояла на краю обрыва. Ветер студил плечи, обдавал взвесью мельчайших водяных брызг, проникал под одежду и кожу… Но холода она не чувствовала. Впрочем, казалось, она ничего не чувствовала. Дома ждали муж и двухмесячный сын, чисто прибранная кухня и подаренные мужем георгины. К этим-то георгинам и возвращались постоянно её мысли.
– Что с ними не так? – навязчиво крутилось в голове. А ветер вторил:
– Не та-аак, не та-аак…
Собственно, сегодня годовщина их свадьбы. Утром Анна лежала в постели и с тревогой прислушивалась к звукам с кухни. Муж, как это часто бывало, старался не будить её.
– Тебе надо больше отдыхать, дорогая.
Он сам приготовил себе кофе и омлет, тихо играло радио, в окнах робко растекался серебристо-розовый рассвет. Потом проснулся сын, завозился, зазвучал. Пришлось встать и, покормив маленького, спуститься вниз.
– Доброе утро, милый, тебе следовало разбудить меня.
– Ты так сладко спала, и тебе нужно больше отдыхать, дорогая.
Он улыбнулся, поцеловал в щёку. Как всегда, Анна прошла сквозь эту странную смесь чувств – ласку, благодарность, странность, отчуждение, недовольство собой…