– Как отдохнул? Чем занимаешься? Не выпить ли нам?
На мой ответ, что спиртного нет, реакция последовала моментально. Он подошел к телефону (у комсостава у каждого были телефоны внутрисудовой связи), набрал номер электромеханика и командирским голосом приказал.
– Налить бутылку «шила» (на морском жаргоне – спирт) и принести в каюту четвертого механика.
Через несколько минут бутылка уже стояла на столе, а электромеханик, подмигнув мне, сказал.
– Зайди ко мне, я дам баночку огурцов.
Когда мы были у него в каюте, он доверительно пояснил, что Ефимыч уже всех «достал» и просто так от меня не отстанет, поэтому мне лучше пойти в каюту электриков, закрыться на ключ и там отоспаться. Я последовал его совету и вскоре обрел покой и сон.
Позже я поинтересовался, почему спирт называют «шилом». Насколько это правда не знаю, но мне поведали такую историю. Когда-то еще на парусном флоте, водку, которую непременно всем наливали по чарке перед обедом (кто не пил, тому каждый день к жалованью пятачок добавляли), хранили в кожаных бурдюках. Опечатывали их особым способом с тем, чтобы покусившиеся «на святое» не могли к водке добраться. Так вот самые ушлые матросы наловчились бурдюки прокалывать шилом. Таким образом добытая водка стала называться «шильной» или просто «шилом». Потом это название перешло на спирт.
Через сутки, отбыв свою вахту, я обратил внимание на Ефимыча. В глаза бросилось то, что он начал по очереди задавать вопросы находившимся в моем подчинении мотористам. Чем и привел их в изумление. А через минуту он вошел в центральный путь управления, и я доложил, что все механизмы работают нормально и никаких происшествий не произошло. При отсутствии у принимающего вахту вопросов он должен сделать соответствующую запись в судовом журнале. Но Ефимыч упорно молчал и смотрел упрямо в одну точку. В глазах его была пустота. Прошло некоторое время, мотористы покинули вахту, я, положив Ефимычу руку на плечо, произнес.
– Ну, я пошел.
Ответом был вопрос.
– В баню пойдешь?
Я был очень удивлен таким поворотом и не знал, что ему ответить. Уже в столовой за стаканом чая спросил у мотористов, о чем их спрашивал Ефимыч. Ответ удивил еще больше.
– В баню пойдешь?
В бане, поддав на каменку, я поведал обо всем третьему штурману, на что он рассказал о произошедшем в предыдущий день (когда я был на вахте) в кают-компании. Ефимыч сидел молча и стеклянными глазами смотрел в иллюминатор, а затем произнес.