Я прошагал к стоявшему рядом креслу, и едва не свалился в него, прижав ладони к лицу, мне вдруг захотелось растереть глаза, как ели бы я сбрасывал с них пелену наваждения.
– Это может казаться несколько сложным, – продолжал Кристенсон – но это чрезвычайно интересно! Видите ли, само сновидение – это продукт подсознания, то есть творение не зависящее от сознания и воли. Как только мы устанавливаем контроль над сновидением, наше сознание вытесняет подсознание, загоняя его обратно в своё укрытие, оставаясь наедине с тем, что коварный обитатель наших ментальных глуби подсознание я имею в виду, уже сотворило. Здесь встаёт интересный вопрос!
– Вы имеете в виду, – выдохнул я и решил, что ясности ради не лишним будет понять, что именно пытался сказать доктор – что при таком контакте происходит своего рода «конфликт» двух форм сознания?
Кристенсон обдумал мой вопрос, затем несколько раз кивнул, его выражение лица говорило о том, что ему импонировало моё «понимание» предмета.
– Всякий раз, когда я вступал в контакт с образами из сновидений, всё вокруг замирало, как то произошло на твоих глазах с образом твоей жены. Не удивляйся её исчезновению – это закономерно! Образы буквально растворяются в пространстве, и само окружающее пространство следует их примеру. Полагаю это связано с тем, что само подсознание уступает место сознанию, и продукты «подсознательного», за неимением питающей их основы – рассыпаются.
Я, как мне казалось, понимал, в общих чертах, о чём говорил доктор.
– И что происходит потом, когда всё, как вы говорите, растворяется?
Кристенсон состроил притворно-удивлённую мину.
– Ну затем, вы либо просыпаетесь, так как сон обрывается, выбрасывая вас обратно в реальность, ведь сознание берёт контроль над вашим телом, или, если вы сможете вновь заснуть – ваше подсознание выберется из укрытия и сотворить новое сновидение.
Слушая Кристенсона, я обнаруживал, что многое из того, что он говорил, было знакомо мне с практической стороны, так действительно случалось в моей жизни.
– Но мой случай, получается, какой-то особенный? – спросил я, заведомо зная ответ на свой вопрос.
– О да, – доктор закивал головой – ваш случай – особенный – не то слово! Олег, доктора пытались пробудить вас доступными им способами, всё оказалось тщетно. При этом, средства электро-энцефалографии фиксируют все характерные признаки нормального, глубокого сна. Это не может быть спонтанной реакцией, скажите, что случилось?