[1] Одним из символов опричнины была
отрезанная собачья голова.
Священник неожиданно закашлялся,
причём кашлял долго, опираясь на посох и отплёвываясь.
«А ведь он умрёт скоро, —
неожиданно понял Ждан. — Если у него действительно чахотка, то
есть туберкулёз, то в Средневековье это приговор».
Меж тем приступ закончился, и
священник, вытерев рот, продолжил:
— В общем, про Дар мы знаем не
так много. Мы знаем, что чем знатнее человек, тем более сильный Дар
у него может открыться. Дары бывают «простые», «редкие» —
примерно один редкий на десять простых, «штучные» — один
штучный на сто редких, и «уникальные». Уникальных известно всего
несколько десятков случаев за всю историю и были они только у
рюриковичей и гедиминовичей. Среди татар — только у
чингизидов. Но это неточно — статус Дара не считывается, его
только сам носитель открыть для другого может, а люди не очень
любят такие тайны про себя раскрывать.
Дар открывается после двенадцати и до
тринадцати лет. Довольно редко может открыться раньше, и
никогда — позже. Если отроку или отроковице исполнилось
тринадцать и Дар не открылся — тут уже сомнений не остаётся,
обнёс ребёнка Господь. Такое тоже случается и не сказать, чтобы
сильно редко.
На то, какой Дар откроется, можно
повлиять. Много зависит от того, чем ребёнок перед получением Дара
занимался. Ежели это наследник, к примеру, которому потом
княжеством управлять — то за книги сажают, учителей
берут — чтобы умственные Дары открылись. А если родители по
воинской стезе сына пустить хотят — бегать, прыгать или
камнями кидаться заставляют. Но только не с оружием тренироваться!
С оружием до открытия Дара — грех большой, Берсерк открыться
может. Знал бы ты, сколько собственных семей эти безумцы в гневе
перебили, прежде чем люди поняли, отчего это случается.
Священник искоса взглянул на
воспитанника, который слушал его, только что рот не раскрыв, и со
вздохом добавил:
— Тебе же, сын мой, не по стезе
идти, а выживать в этой жизни придётся — у тебя ни денег, ни
кола, ни двора. Рассчитывать ты в этой жизни можешь только на свою
саблю, да свою голову. Вот поэтому я тебя я нагружал по верхней
планке, и, сколько жив буду, продолжу тебя гонять как козу
неведомого мне Сидора.
Ждан хмыкнул, заранее смиряясь с
неизбежным. Но батюшка ещё не закончил: