«Ферзи» морщились, но вслух «а то мы
сами не знаем!» никто не сказал. Порядок есть порядок, перед
прохождением сложного участка командир обязан провести инструктаж,
особенно если в команде имеются новички.
– А он почему ступает? – Олег
удивленно кивнул на киборга.
– Ему можно, у него сканер есть… И
мозгов нету, – хмыкнул Наф‑Наф.
Как первое связано со вторым,
лейтенант не понял, но приставать к сержанту с дурацкими вопросами
постыдился. Спросил только по делу:
– Так, может, пусть бы первым шел,
дорогу показывал?
– Мы и сами ее найдем, дозор важнее.
Видите эту травку? – Наф‑Наф пошевелил ногой темную плеть с
оранжевыми бубенчиками шишек – то ли цветки, то ли плоды. – Там,
где она почти черная, порядок. Если посветлее – значит, корни
подгрызены, туда ни‑ни.
– А где ее вообще нет?
– Значит, твердой почвы там нет
тоже.
Скоро Олег узнал, что «твердая»
означает «проваливаешься не глубже колена». И даже если всего лишь
по щиколотку, подошва присасывается к топи и отрывается с громким
чавканьем. Из‑под ног разбегались длинные горбатые букашки, похожие
на веслоногих рачков‑гаммарусов, только наземные и размером с
ладонь. «Паруса» сидели на бочагах, распушив в воде светлые бороды
корней. Странно, что не переворачиваются, с такой‑то площадью и без
надежной опоры; впрочем, под пологом джунглей царил вечный
штиль.
Группа продвигалась медленно,
осторожно, прощупывая каждую кочку, прежде чем ей довериться. Олег
украдкой наблюдал за киборгом, невольно восхищаясь его работой.
Тропы были менее вязкими, и DEX петлял по болоту, словно легконогий
сеттер в поисках подбитой утки. Казалось, что киборг вообще не
заморачивается выбором дороги, – пока он не ошибся.
Топь так чпокнула, что не только
Олег, но и закаленные «ферзи» подскочили и дружно направили в ту
сторону бластеры. Перед DEX’ом в мгновение ока вырос двухметровый
черный столб, изогнулся заостренным крючком и замер. Киборг тоже.
Даже дышать и моргать перестал, только глазные яблоки двигались,
отслеживая ситуацию. Между его грудью и телом гигантского червя
едва пролезла бы ладонь, однако существо явно пребывало в
замешательстве. Ни глаз, ни усов, ни ушей, ни прочих отверстий у
него не было, Олег даже не мог понять, чем оно собирается жрать
добычу, когда ее сцапает.
Но без движения не было ни вибрации,
ни дуновения ветерка, чутко улавливаемого влажной шкурой.