Наф‑Наф негромко рассмеялся.
– А теперь, значит, не страдаешь?
Олег пожал плечами и, понизив голос,
виновато спросил:
– Что, паршивый из меня офицер?
– Да нет, хорошо держишься, – ободрил
его сержант. – Только уверенности чуток не хватает, металла в
голосе.
– «Ферзи» и так бесятся, что ими
новичок командует.
– Дуркуют, а не бесятся. И ты не
бесись, держись как держался, и все будет пучком. Притретесь, они
ребята хорошие.
Сержант оторвал клочок полупрозрачной
бумаги и принялся мастерить самокрутку, не столько предвкушая
результат, сколько наслаждаясь процессом. Толстые, с виду неуклюжие
пальцы ловко распределили табак по бумаге, согнули ее «лодочкой» и
свернули в идеально ровную трубочку. Наф‑Наф лизнул краешек бумаги,
залепил цигарку и с укоризной добавил:
– А вот с кибером ты действительно
зря цацкаешься.
– Что значит – цацкаюсь? – уязвленно
вскинулся Олег. – Какой из него, голодного, боец? По‑моему, наши
шкуры дороже пары консервов!
– Да нет, тут ты все правильно
сделал, – махнул рукой сержант. – Эдик зарвался, давно пора было
его по яйцам щелкнуть, но парни по дружбе терпят, а я тут вообще
пробегом, в следующем месяце на Маяк перевожусь. Я про другое. Про
твое обращение с киборгом. Болтаешь с ним, хвалишь за выполнение
приказа, «спасибо» говоришь…
– Я машинально!
– Во‑во, машинально. Знаю я эту
хрень, – сержант сунул самокрутку в рот и похлопал себя по карманам
в поисках зажигалки, – уж слишком они на людей похожи,
привязываешься к ним, как к собакам. Забываешь, что это просто
механизм, ходячая пушка, пластина бронежилета… Видел, как парни к
нему относятся?
– Как?
Сержант прикурил, пряча огонек в
кулаке, и с наслаждением выпустил дым из ноздрей.
– Никак! Чтоб потом не жалко было. И
чтоб голову за него под плазму не сунуть. Машинально.
– Еще чего… – смущенно пробормотал
Олег.
– Того, того. Учись, парень, пока я
жив. А раз до сих пор живой – значит, умный!
Сержант неспешно, наслаждаясь каждой
затяжкой, досмолил цигарку до крохотного окурка и тщательно растер
о чью‑то черепушку.
* * *
Понаблюдав за командой во время
следующего перехода, Олег был вынужден признать, что Наф‑Наф прав.
Пока киборг работал как положено, на него не обращали внимания.
Если тупил или промахивался – обругивали, но беззлобно, как
заклинившее оружие. «Не привязывайся» –