Зиккурат преобразился при свете утра.
Испещрённая похожими на смесь клинописи и иероглифов знаками
лестница казалась залитой золотом, чёрный мрамор стен блестел,
словно омытый дождём. Посаженные на титанических ступенях-этажах
деревья напоминали скрючившиеся фигуры сухих паломников, вереницей
поднимающихся на пылающую вершину.
Рассвет раскрасил городок в розовый и
золотистый цвета. Двухэтажные дома всё же имели окна – узкие щели,
похожие на бойницы под куполами облицованных глиной крыш. Люди
покидали жилища, спешили по делам. Пастух в кожаном кафтане выгонял
на улицу скот. Сперва я принял животных за овец и коз. Спустившись
на второй этаж, присмотрелся и выругался. К циклопическим воротам
по дороге бежали с полсотни рогатых свиней, невероятно худых, со
складчатой тёмно-серой кожей. Из пастей торчали клыки длиной в
ладонь. Камни улицы скребли когти задних лап необычных зверей, а
чешуйчатый хвост напоминал змеиный. Ну и фантазия у разрабов. Ладно
чудовища, домашний скот на кой превращать в жутких тварей?
Поток клановых бойцов вылился на
площадь, откуда просочился на первый этаж Зиккурата. Столовая не
удивила. Квадратный зал пересекали каменные столы и выложенные из
блоков скамьи, накрытые шкурами. У потолка висели знамёна, на
которых чернел зиккурат с объятой огнём вершиной на сером фоне.
Многочисленные факелы и светильники на столбиках горели над
заставленными мисками длинными столами.
– Здорово, Кир, – вынырнул из толпы
Серый, одетый на сей раз в лёгкую кольчугу до колен, перепоясанную
ремнём. На бедре у него сидел в кожаных с металлическими вставками
ножнах кинжал, увесистую палицу он держал на плече. Прогуляться
вырядился, не иначе. – Идём, покажу твоё место.
Мне выделили край стола у выхода.
Средний длинный стол заняли рядовые клановцы, за моим, на
значительном отдалении от меня, сидели, перешучиваясь, бойцы в
кожаных доспехах, при оружии. Они доедали залитые подливой с
кусочками мяса аппетитные клубни, смахивающие на картофель, пили из
глиняных кружек. Ребята из казарм довольствовались пищей попроще.
Над мисками поднимался пар от густой похлёбки, рядом лежали на
металлических блюдах горы коричневых лепёшек и зеленоватых круглых
плодов. Мой завтрак был ещё скромнее – белесые коренья без всякой
приправы. Я попробовал пожевать один. Вкус как у редиски. Понюхал
мутную жидкость в кружке. Вроде ничем не пахнет. Глотнул и
скривился. Горьковато-кислый напиток вязал не хуже хурмы.