Выдвинув верхний ящик комода, я
занялась сортировкой и укладкой привезенных вещей. На самое дно
пошли запасные штаны, теплый свитер, льняная рубашка и три головки
чеснока, тщательно завернутые в тряпицу. За ними последовали
длинные, белые мужские порты (сумку собирала не я, ее с ворчанием
сунула мне кладовщица, неприятная старая карга, скупая до безумия),
накрахмаленная ночная рубашка, пышная полупрозрачная блузка,
унизительно мало нижнего белья и загадочный сверток с
многообещающей надписью «Женский набор». Что делать с портами, я не
знала. Быть может, я должна была торжественно вручить их Повелителю
Догевы? Или я еще успею сделать это завтра, при большом скоплении
народа? А это что за пакетик? Я развернула его и обнаружила
длинную, острую серебряную шпильку. Что же это получается,
отправили ловить загадочную нежить, а инвентарь выдали на вампиров?
Странно как‑то. Кого я, собственно, должна спасать – вампиров от
нежити или… нежить от вампиров? У меня возникло подозрение, что
никакой нежити не существует, а я заслана в Догеву в качестве
подсадного донора – клюнут на меня вампиры или нет?
Видимо, так же рассуждали и
наставники, потому что на самом дне сумки обнаружилась засаленная
книга некоего Тюдора Избавителя – «Кровопийцы». Я наугад полистала
ее, и мне стало страшно. Там были зубные формулы, схемы укусов и
гравюры с изображением непотребных монстров, алчно присосавшихся к
лебяжьим шейкам бедненьких девиц, разметавшихся по простыням. Между
страницами обнаружился мой гребень. Я поскорее запихала книгу под
белье. Не хватало мне еще ночных кошмаров. И так, чувствую, всю
ночь буду ожидать скрипа петель и хлопанья крыльев.
Я хотела сразу закрыть ставни, но их
не было. Не было и занавесок, которым полагается загадочно
колебаться во время визита летучей мыши. Вместо бычьих пузырей и
слюды рамы забраны тонкими пластинами горного хрусталя, прозрачного
и безумно дорогого материала. «Ладно, слетайтесь, гости
дорогие», – подумала я, распахивая окно. Струя прохладного
ночного воздуха плеснула мне в лицо. Комната была маленькая, но
очень уютная, чистенькая, обставлена скромно: кровать (высокая, с
копной подушек), впритык – комод, на стыке стен – шкаф, за ним, уже
вдоль другой стены, большой сундук, стол и стул с обитым сиденьем и
спинкой. Напротив стола – пустая стена с дверью. В стене напротив
кровати прорублены два окна, между ними – гобелен: девочка в
платьице с передничком, сандалетах и красной островерхой шапке, на
согнутой в локте руке – корзинка с булочками, рядом – крупное
хищное животное, а на заднем плане – еловый лес, точь‑в‑точь
догевский. В центре комнаты – шагов семь свободного пространства,
прикрытого ковриком из ивовых прутьев. Стены обшиты досками,
светлыми, вроде бы березовыми, которые плотно смыкаются зубчиками
по краям, образуя красивый зигзагообразный узор.