— Клим, ну зачем ты устроил это побоище? — высказала мне
спутница на улице, когда мы на квартал отошли от кафе.
— Так они же сами на меня накинулись!
— Ну и не надо было к ним подходить.
— Извини, но они оскорбили твою честь. Я не мог оставаться
равнодушным.
— Так-то оно так, но всё равно комсомол и партия рукоприкладство
не одобряют.
Может, и не одобряют, но я-то видел, что ей приятен сам факт
того, что за неё вступился мужчина, раскидавший троих… нет,
четверых, включая мегеру с красными ногтями, соперников. Между тем
мы добрались до её дома.
— Не спят ещё, — сказала Варя, бросив взгляд на освещённые окна
второго этажа.
— А ты им не рассказывай про кафе и драку, скажи, что на работе
задержалась.
— Комсомол и партия…
— …считают, что обманывать нехорошо, — закончил я за нее, не
сдержав улыбки. — Ну что, по рукам?
Я протянул ладонь, думая, что Варя ее просто пожмёт, как в
прошлый раз. Тогда, кстати, она же и была инициатором рукопожатия.
Она пожала и в этот раз, но вдобавок ещё приподнялась на цыпочках и
прикоснулась губами к моей небритой щеке.
— Спасибо. И до завтра.
И скрылась в подъезде. Ох ты ж, ё-мое! Как у меня сердечко-то
радостно подпрыгнуло! Как физиономия растянулась в непроизвольной
улыбке! Так, улыбаясь, словно блаженный, я и шёл домой, в нашу с
Костиком хату, уверенный, что ничего плохого уже не случится, и
строивший планы относительно нашего с Варей совместного
существования. А плохие мысли я просто загнал внутрь себя. Пусть
они там перебродят какое-то время, не портя мне
настроение.
Дворец пионеров, он же Воронцовский дворец, представлял собой
весьма помпезное зрелище. Здание на бульваре Фельмана было
выстроено больше века назад, всё здесь дышало стариной, и даже
лозунги типа «Из искры возгорится пламя!» или ««Пионеры! К борьбе
за дело Коммунистической партии будьте готовы!»
Зал на семьсот мест был заполнен полностью уже минут за
пятнадцать до начала концерта. Детей и пионеров не наблюдалось,
зато взрослых самого разного вида и племени было предостаточно. Тут
и простые работяги сидели, одевшиеся в лучшее, но да всё же внешним
видом явно уступающие интеллигенции, которой тоже набилось
прилично.
Гримерки было две – одна для артистов-мужчин, вторая – для
прекрасной половины человечества. Обе большие, но и выступающих
было немало. Один только народный хор джутовой фабрики чего
стоил.