В этот момент тягостных раздумий Северцев, проходивший вдоль
строя, на пару секунд задержался возле меня.
— Ваше дело я что-то не помню, или фотокарточка в деле не очень
качественная…Фамилия?
— Осужденный Кузнецов, статья 142-я.
— Ага, Кузнецов, теперь вспомнил, вот только не успел ваше дело
пролистать. Человека покалечили?
— Ну, если сломанную челюсть можно считать тяжким увечьем... Не
считая ещё трех разбитых морд.
— Вы что же, нескольких человек в одиночку избили?
— Выходит, так.
— И за что?
— Сидели с девушкой в кафе, а компания за соседним столиком
начала её оскорблять. Попросил их вести себя скромнее, они не
поняли, предложил выйти разобраться на улицу, они предпочли
устроить драку в кафе. Ну и помял их немного. А тот, кому я челюсть
сломал, оказался сынком местного партийного начальника.
— Хм, — крякнул капитан, покачав головой. — С виду вроде не
богатырь… Боксом не занимались?
Не буду же я говорить, что помимо бокса много чем занимался, о
чём в это время ещё даже не имеют представления. И инструктором по
рукопашному бою уже не представишься, теперь легенда
другая.
— Да какой бокс, гражданин начальник! Просто у нас в деревне
сызмальства все пацаны драться обучены, иначе ежели за себя не
постоишь – так и будешь постоянно с разбитым носом ходить. А ещё
хуже, когда над тобой смеются. Так вот и пришлось с малых лет
учиться кулаками махать.
— Надеюсь, это умение вам здесь не сильно пригодится, у нас
такие вещи пресекаются на корню. Осужденные свои силы тратят на
производстве, а не в драках… Кстати, — объявил всем капитан, —
сегодня прибывает ещё этап, восемнадцать человек из
Ростова-на-Дону, тоже будут зачислены в наш 11-й отряд. Как раз
барак полностью и заполнится. И чтобы к вечеру у каждого на бушлате
был вышит его порядковый номер. Нитки и иголки возьмёт у завхоза
под расписку ваш дежурный по бараку, вышивать будете сами. Номера я
вам раздам. А сейчас строем в столовую. Все, кроме Козьева, Клыкова
и Семенихина. Сержант, отконвоируйте заключённых в карцер, скажете,
я им выписал трое суток ареста. Там заодно вас, граждане
осужденные, и покормят. Только меню, уж извините, будет попроще,
чем у остальных.
Однако наш завтрак, состоявший из тарелки сечки и кружки мутного
чая с куском чёрного хлеба, на который предлагалось намазать нечто,
напоминающее по вкусу маргарин, думается, не сильно отличался от
того, чем потчуют в карцере. Если уж нас так кормят, то что же дают
проштрафившимся?!